Он взял меня за руку, потянул в чащу, на ходу расспрашивая об ощущениях от полета. Я делилась восторгами, мне же не жалко.
Через время мы снова поднялись в небо, потом спустились. И так продолжалось до вечера.
Драконы, сделав привал, снова шутили и разжигали костры на поляне, а я отправилась к озеру, возле которого мы остановились. Очень хотелось помыться после непростого дня и попробовать расчесать волосы.
Озеро было глубоким, немного илистым, а вода напоминала темно-зеленое мутноватое стекло. Но выбирать не приходится. Да и я порой жила в худших условиях.
Я сложила одежду на берегу, искупалась и только взялась за платье, как взвизгнула и отскочила. На одежде лежала гадюка. Черная, длинная, блестящая. Она угрожающе зашипела, приподнялась, и я замерла.
Мамочки! Я же змей с детства боюсь. Что теперь делать? Позвать Ария? А он услышит? И чем поможет? Да и не кинется ли гадюка раньше?
— Не двигайся, — раздался голос мужа.
В шипящую змею, что явно собралась мной подзакусить, ударила молния, и гадюка рассыпалась в пепел.
Я вздрогнула и всхлипнула. Арий мгновенно оказался рядом, обнял. Я судорожно вцепилась в него, стараясь успокоиться.
Знаю, жила в деревне, должна была к змеям привыкнуть и не бояться, но... я боялась. И страх этот не поддавался никаким разумным доводам.
Арий молчал, поглаживая меня по спине. И вскоре я успокоилась и начала краснеть. В озере-то я купалась без одежды. Стыд мгновенно сделал щеки пунцовыми. И что теперь... как теперь...
— Ты сказала, тебя били редко, — ледяным голосом заметил Арий.
Я разжала ладони.
— Все тело в шрамах.
И столько гнева в этих словах, что я отступила. И встреча с гадюкой сейчас показалась мелочью. Схватила платье, натянула на себя. Арий по-прежнему стоял на том же месте и молчал. И только его глаза стали пронзительно-яркими, сверкающими.
И как я не подумала, что ему будет противно ко мне прикасаться? Надо было сразу сказать. На что я надеялась? Глупая, захотела счастья...
— Элла, — Арий бросился ко мне, прижался. — Не плачь. Прости. Я ничем не хотел тебя обидеть. Прости.
Он стал покрывать мои волосы и лицо поцелуями.
— Если противно, не надо, — разозлилась я.
Арий дернулся так, будто его ударили.
— Что?
— Не прикасайся, если...
Он зарычал, приподнял меня и, зло сверкая глазами, тихо поинтересовался: