Договорившись встретиться в шестом часу вечера, распрощались. Я немного поиграла с Лучиком, обернувшимся котенком, а почувствовав усталость, прилегла на минуточку. Проснулась, когда Глин, одетый в светло-голубую тунику, нарядно расшитую жемчугом, и белые брюки, потряс меня за плечо.
— Ты забыла про бал, — хмуро заметил он.
— Ой! Проспала…
Я испуганно посмотрела на Глина, не зная, что делать. Часы показывали начало седьмого.
— Подождете с четверть часа — соберусь, — пролепетала я.
Глин кивнул, молча покинул мою спальню. Я вздохнула, прикинула, что из одежды можно сотворить, и остановилась на том самом платье, которое надевала на свой единственный бал. Синий шелк, расшитый серебряными лилиями, струился по телу, делая фигуру женственной и мягкой. Волосы чуть приподняла, украсила заколкой, которую захватила с собой. Сотворила серебряные босоножки на высоком каблуке.
Не хватало ожерелья и серег, подаренных Лиром перед балом. Как жаль! Так хочется, чтобы они оказались здесь. Я уже была возле двери, когда что-то звякнуло за моей спиной. Я обернулась и увидела на кровати ожерелье и серьги, о которых мечтала.
Завороженно уставилась на украшения, не понимая, как они здесь появились, а потом подошла к кровати, провела по драгоценным цветам пальцами и, не раздумывая, надела. Теперь точно все.
Лимфил бабочкой вспорхнул на плечо. Он чувствовал мое волнение и посылал легкие лучики тепла. Неожиданно приобретенный питомец немного подрос, стал сильнее и перестал бояться всего на свете. Впрочем, от русалок он угрозы не ощущал, спокойно шел к ним на руки. Морской народ благоговел перед лимфилом и угощал его сладостями.
— Думаешь, не сбежит? Уже полчаса прошло, а она все собирается, — заметил Тит, не подозревая, что я спускаюсь.
— Она волнуется. Лучше гости подождут и мы опоздаем, чем Ариадна откажется от приглашения отца и не пойдет.
А такой вариант был возможен? Я почему-то его даже не рассматривала. Кажется, я понимаю, в чем заключается пресловутая свобода русалок. Это когда ты можешь отказать королю или принцу, и тебе за это ничего не будет.
Я открыла дверь и шагнула в гостиную. Тит и Глин уставились на меня, не в силах произнести ни слова.
— Ты прекрасна, — наконец вымолвил Глин, и я вздрогнула от этих слов, вспоминая, что именно их на балу сказал тогда Лир.