Айза спокойно кивнула, и мы, довольные друг другом, отправились работать. Вот что значит взаимопонимание среди друзей!
2. ГЛАВА 2
Алек Уотерстоун
— Сын, это возмутительно! Никакого уважения к родителям! Как можно игнорировать наши просьбы?! — Мама гневалась. Я, как послушный сын, молча внимал. — Столько времени тебя нет дома! Ты вообще думаешь возвращаться? Мы так скучаем и беспокоимся!
— Прости, мама, — смиренно кивнул я.
— Ты каждый раз отвечаешь одно и то же. Натурально издеваешься!
— Как я могу? — пробормотал, пряча улыбку.
Мария Уотерстоун не могла долго злиться на своих детей, значит, скоро выдохнется.
— Я не понимаю, почему у меня все дети такие упрямые? Сначала старший заставлял беспокоиться, улетел на край Вселенной. Только моими молитвами и стараниями там все нормально закончилось.
— Конечно, мама, — все же улыбнулся я, не сдержавшись.
— Ах, тебе весело! Думаешь, ты лучше? Я десять лет полагала, что мой сын — ученый, а оказалось — самый настоящий шпион!
Я отвел глаза от голограммы. Конечно, нехорошо скрывать от родителей свой истинный род деятельности… Но где вы видели шпионов, которые об этом рассказывают? И если бы не новое задание, а в связи с ним и назначение в систему Альдебаран, дядя не поделился бы с родителями сведениями о моей реальной работе.
Ну разве плохо было, что мама считала меня ученым, который часто ездит в командировки? Ей меньше нервов, мне — проблем. Папа отнесся к новости гораздо спокойнее, видимо, что-то подозревал.
— В общем, я на тебя сильно обижена, — закончила мать обличительную речь. — Прощу, если женишься.
Я во все глаза уставился на матушку. Где связь между тем, что я невнимательный и несносный сын, и моим браком?
— Мама, ты же знаешь, мне далеко до порога безумия драгов.
— А что, нужно доводить до крайностей? — вскинув брови, поинтересовалась Мария Уотерстоун.
— Поспешный выбор может драгу дорого обойтись, — напомнил.
Некоторое время матушка молча взирала на меня, потом ее голограмма подошла и села в кресло напротив.
— Знаешь, Алек, еще с вашего детства я поняла, что мои дети очень разные. Но больше следила за дочерью и старшим сыном, а надо было за средним. Ты тихоня, но иногда я тебя боюсь. Совершенно непробиваемый характер.
— Мама! —возмутился я ее словами.
Впрочем, дядя твердит похожее, считает меня жестким и волевым, прекрасным шпионом. Сомнительный комплимент.