— Кхм, — чуть не подавился бронник и выпучил на меня глаза. —
Артём Борисович, но оно же…
— Каждому, — уточнил я махнув за спину рукой.
Вот тут я и увидел выпученные глаза продавца, его лоб мгновенно
вспотел, а робкая улыбка набежала на лицо.
— Вы же шутите, барон? Да, наверное, шутите…
— Я не шучу. Восемь комплектов брони по девяносто девять
процентилей. Мои люди будут ходить только в самом лучшем.
Остальные сычовцы тоже были в шоке, они ещё не знали, что мне
пришёл императорский платёж, поэтому принялись меня отговаривать,
но я раздражённо поднял руку, чтобы они замолчали.
— Губарев, у меня нет времени, просто скажи — ты сможешь
выполнить заказ?
— Восемь комплектов обойдутся вам в восемь миллионов. Сам я не
смогу так быстро его выполнить, но заказ будет готов через
неделю.
— Сделаешь за три дня, докину ещё сто тысяч сверху.
Губарев перешёл на деловой лад и, видимо, подсчитывал, сколько
же он наварится на перепродаже артефактов от своих коллег. У меня
не было желания сейчас изучать обширный рынок бронников и
разъезжать по близлежащим городам, поэтому я и обратился к одному
человеку.
— Думаю, это реально, — наконец, кивнул мне ремесленник и в это
время вошёл другой посетитель.
— Хорошо, я пришлю тебе своего человека с деньгами, доставишь в
Вологду по этому адресу, — я сообщил ему своё новое местожительство
и пожал мозолистую руку бронника.
— Мы закрыты, — строго сказал зеваке Губарев и выпроводил
надоедливого «смотруна», который через день заглядывал к нему
поглазеть на артефакты, но ничего не покупал.
Заперев дверь и раздав поручения, мастер засобирался в путь.
Предстояло уговорить коллег поделится уже готовыми экземплярами.
Некоторые особо богатые мастера придерживали максималки для дружин
всяких князьков или графов. Те любили делать оптовые заказы для
своих воинов, но где это слыхано, чтобы простой барон, не глядя,
разбрасывался миллионами?
«Впрочем, это не моё дело, — потирая руки в предвкушении будущей
прибыли, сказал себе Губарев. — Ну дела… Не думал не гадал, вот
Зоська обрадуется!»
Бронник любил свою жену и детей, потому подошёл к решению
Барятинской проблемы с максимальным прилежанием, ведь доход с этой
сделки может помочь его старшему сыну поступить в московский
сухопутный шляхетский кадетный корпус. А это раскроет перед
наследником путь как в военные, так и в ремесленники…