Мой беспризорный друг никак не отреагировал, но вращение пращи
остановил, косо глядя на такого же распетушившегося Григория.
– Не, – я сделал безразличие в выражении и убрал руки за
спину. – Если вам приспичило поскубаться, так, за ради знакомства,
– я встал между ними, – тогда да, давайте, и помните, что после
огребёте от меня оба! Вон там, за дверью, – я указал кивком на
выход. – Там есть пара клякс из расплавленного металла. Это я
посуду мыл. Так что представьте, что будет, если я не мыть её буду,
а чистить?
Эта угроза подействовала и ребята перестали открыто готовиться к
конфронтации с применением подручного вооружения.
Тимка свернул своё орудие и протянул мне, а граф Распутин
положил аккуратно палку.
– А чо он первый лезет в неположенное? Коли я тут, у тебя,
и разговариваю, знать имею какое-то право. Мозги то можно включать?
– выдал главарь бродячих малолеток. – Я, чай, не из пугливого
десятка! Ну, коли он тоже твой, то тогда прощаю! – заявил Тимка
важно, а я чуть не выдал своего настроения, едва не расхохотавшись.
– Держи, Феликс, – он сунул мне пращу вместе с камнем. – Тут просто
всё. Вращаешь, подкручиваешь и хлёстким движением отправляешь
каменюку куда пожелаешь!
– Обалденное объяснение по эксплуатации носимого
вооружения, – я пробубнил своё мнение на произнесённые слова
инструкции. – Прямо ясность внёс - предельную! У меня точно
получится, теперь-то нет и толики сомнения!
Я вышел из сарая и прикинул, куда буду отправлять камень.
Внимательно осмотрел все приметные местечки заднего двора.
Естественно, что за мишень сошло ведро на бортике колодца, как
наиболее яркое и достаточно крупное.
– Барин, – мою сосредоточенность перебил Тимка. – Ты,
главное, расслабленно всё исполняй, – выдал пацан крайнее
напутствие и потихоньку отошёл на приличное расстояние.
Я отреагировал кивком, а сам заподозрил, что не так всё просто с
этим безупречным оружием. Ох, а не построить ли мне руну, так, на
всякий случай. Но какую? Помывочную? Так. Я представил свою
тетрадку и шестиугольник. Там каждая стихия помещалась мной в
определённый угол построения и фиксировалась, типа, запечатывалась
в малый шестигранник.
Затем, к четырём стихиям, воздуху, земле, огню и воде я мысленно
добавлял ту, что сокрыта в человеке, не знаю, как она правильно
называется, и, перемещая её, усиливал определённую стихию.