- Нет, здесь не останусь, ничего меня в этом городе не держит, а вот куда ехать - не знаю.
- В Москву поезжай. Или в Питер! Там, конечно, поступить сложнее, но зато, если поступишь и отучишся, дипломы их вузов на порядок престижнее. А что там с медалью? «Прокатили» тебя?
- Спасибо тебе, Соня за советы ... не знаю еще, что получится с медалью, если сдам физику на отлично, может и получу, но это вряд ли, завалит меня физичка, хорошо, если трояк не влепит.
- Да не переживай ты так! Я вон и без медали поступила. Были бы знания.
- Я не переживаю, противно все это просто ...
Экзамены Регина сдавала быстро и на отлично, целые дни проводя в парке с учебниками, повторяя и перечитывая все, что и без того знала, до одури, до мельтешения черных точек в глазах. Последней в списке была чертова физика.
Когда Регина вошла в класс и увидела ехидную улыбку на лице педагога, сразу поняла - пощады не жди.
«Учительша», получив ответы на вопросы билета, начала гонять девушку по всему материалу от шестого до десятого класса, вопрос сменялся вопросом, задача задачей. Наконец-то члены комиссии, уже устав от этого бесконечного марафона, взмолились:
- Может хватит ? По второму кругу вопросы задаете.
- Хорошо. Достаточно. Можешь идти. Четыре.
- Как четыре? - пожилой математик удивленно смотрел на коллегу: - Она же все знает в рамках программы! Тут стопроцентное отлично!
- Знания поверхностны. Девочка не понимает самой сути физики. А вы, уважаемый коллега, у себя на экзаменах командовать будете! - и уже обращаясь к Регине:
- Что стоишь? Иди! Четыре ... Можешь жаловаться в ГорОНО!
В этот же день Регина сказала матери, что выбрала ВУЗ и едет поступать в Ленинград.
- Ну в Ленинград, так в Ленинград, - Анна вынула из стопки белья деньги, отсчитала сто рублей:
- Вот тебе на билет и на первое время.
Утром следующего дня Регина забрала в школе аттестат, собрала свои вещи, которые вполне уместились в школьный портфель, и была готова ехать.
Уже поздно ночью девушка в последний раз вырыла коробку со своим сокровищем из-под старого абрикоса, который начал усыхать в последний год, и достала кулон, подарок бабы Оли.
Темно-фиолетовый аметист казался почти черным в ночном мраке, только россыпь мелких бриллиантиков, обрамляющих камень, весело сверкала в свете луны. Даже шнурок был цел, только покрылся каким-то белесым налётом.