Девочка старалась не слишком надоедать матери, взяв на себя львиную долю домашней работы, не приставать ни с вопросами, ни с ненужным сочувствием ...
Когда тварь не наказывается, за творимые ею мерзости, она становится самоуверенной, считая, что и это, и это, и вот это тоже, обязательно сойдет с рук, как было уже не раз до этого.
Анна молча стерпит побои и никому ничего не расскажет, а девчонка ... да кто ей поверит, вздумай она кому-то что-то рассказать? Кто на нее обратит внимание?
Последний урок в школе отменили, и Регина вернулась домой раньше положенного времени.
Еще в коридоре по ноздрям шибанул запах пригорающей картошки, а из комнаты доносились всхлипы, кряхтение и какой-то треск.
Девочка застыла на пороге, увидев, что Толик сидит верхом на уткнувшейся в подушку жене и монотонно бьет ножом в подушку, все ближе и ближе у головы Анны, словно примеряясь перед последним, решительным, ударом. Словно взвинчивая и подбадривая себя.
Никто не заметил вошедшую девочку.
Всего несколько секунд понадобилось на осмысление увиденного и принятие решения.
Уронив на пол портфель, Регина бросилась к печке, ухватила чугунную сковороду с уже во всю горящей картошкой, и, что было сил, огрела по голове отчима.
Толик взвизгнул, всхлипнул, закатил глаза, начал заваливаться на бок и сполз на пол, потеряв сознание.
Анна так и осталась лежать ничком в кровати.
- Маам ... , - позвала девочка : - Мама, ты как?
Анна села, увидела мужа, обсыпанного кусками пригоревшей картошки, валяющуюся рядом сковороду, подняла глаза на дочь:
- Убила ты его, что ли?
- Не знаю ...
Регина взяла веник и совок, смела картошку и выбросила в ящик для угля, подняла сковороду, поставила ее на край плиты, убрала с кровати растерзанную подушку и положила другую, накинула одеяло на плечи Анне:
- Ложись, мама, я к колонке за водой схожу.
Минут через пять Регина вернулась в дом, еще постояла несколько секунд, глядя на тушку отчима, вздохнула и окатила его ледяной водой.
Толик замычал и с трудом сел. Ощупал рукой голову с начавшей набирать форму, вес и цвет здоровенной шишкой. Потом постарался сфокусировать взгляд на падчерице:
- Ты что, совсем сдурела?! Мы ж с матерью просто так ... ну типа шутя ...
- Еще раз так "пошутишь" и я тебя убью ...
- Посадят дуру! - припугнул Толик.
Регина улыбнулась, совсем краешком губ, совсем незаметно ... наверное, так улыбалась бы, если бы могла, греющаяся на теплом камне эфа, не собирающаяся нападать немедленно, но всем своим видом предупреждающая: лучше обойти, не трогать: