Когда буря стихла и актеры собрались у костра, сложенного из драгоценных сухих ветвей, Дейдра лежала без сознания, дыхание ее было почти неслышным, на щеках горел лихорадочный румянец.
* * *
На следующий день труппа нашла приют в небольшой деревне. Дарий ни на шаг не отходил от слабеющей Дейдры, достав свой кипарисовый ларец. Он посылал Лоэрта в лес за недостающими травами, он варил что-то в небольшом котелке, подвешенном над огнем, он шептал, бормотал, призывал. На третий день она открыла глаза.
– Дарий! Не зови меня оттуда больше. Мне пора. Пусть все придут попрощаться.
– Я не позволю тебе покинуть меня, слышишь?! Всей силой, дарованной мне, я верну тебя из мира теней. Я не позволю тебе покинуть меня…
– Дарий, глупенький, в тебе говорит любовь, слепая, земная любовь, ей не удержать меня. Отпусти! Не мучай ни себя, ни меня. Там лучше, чем здесь… А ты плачь, плачь, пока тело мое не предано земле, слезы принесут облегчение. Там есть река с темной водой, а за ней берег… Позови всех, дай мне проститься…
Она сказала несколько слов каждому, просила не оплакивать ее долго. Кассий сидел у ее изголовья, по его морщинистому лицу катились крупные слезы, он гладил ее по голове, прощаясь с ней. Потом она снова позвала Дария.
– Там меня ждет высокий седой мужчина. Он очень добр, он поведет меня по дороге на той стороне реки, в страну теней. Он говорит, что ты знаешь его, и просит тебя вернуться домой… Я любила тебя, мой господин, и буду любить тебя вечно. Не держи меня больше, дай уйти, туда, где тают облака и молчат птицы… Не забывай меня. Браслет возьми, в нем частичка моей души… Навсегда… с… тобой…
Перед рассветом, в самый темный час ночи, Дейдра умерла.
* * *
Это был серый мутный рассвет, небо низко висело над землей, громко кричали вороны, туман стелился по полям и скрывал дорогу. Дейдру хоронили в новом платье, расшитом жемчугом, полевые цветы украшали гроб. Комедианты по-старинному и странному обычаю, надев свои лучшие разноцветные костюмы, провожали ее в последний путь. И жители деревеньки дивились странному зрелищу: несколько человек в ярких костюмах, расшитых блестками и разноцветными лентами, под тихие стенания флейты понуро шли за белым струганым гробом, увитым цветами, по влажной дороге к деревенскому кладбищу. Невысокий мужчина, одетый просто, шел сразу за гробом, слезы текли по его лицу, он не пытался скрыть их, он бормотал странные слова, что-то о землянике и песнях. У старого клена, на самом краю кладбища, вырос небольшой холмик. Тихо шелестела листва, темную землю свежей могилы закрыли полевыми цветами, цветы быстро завяли, небо плакало мелким дождем. Дарий смотрел на мятые лепестки увядших, хрупких цветов и вспоминал Дейдру, поющую на площади, в простом платье с венком на голове. В руке он держал браслет, который Дейдра в шутку называла павлиньим, и стеклышки его отражали тусклый свет дождливого дня.