Но время шло, а Мэгги не возвращалась, и я уже не могла оставаться в своей комнате, мне казалось, что сами стены начали давить на меня. Отбросив предостережения пожилой служанки и ее совет спрятаться в шкафу, я набралась смелости и распахнула дверь, предварительно накинув на себя халат из зеленого бархата. Меня тут же оглушила какофония разнообразных звуков. Прокляв собственные любопытство и неосмотрительность, я уже ступила назад, как меня тут же бесцеремонно схватили чужие сильные руки и поволокли в сторону лестницы. В ужасе я закричала, но никто не поспешил мне на помощь. Я отбивалась, пыталась вырваться, упиралась, хваталась за стены, но меня грубо били по рукам, продолжая тащить вниз. Отчаявшись, я лягнула схватившего меня мужчину, попав ему по ноге, тогда тот не церемонясь, ударил меня в ответ по лицу. Вскрикнув от боли и неожиданности, я обмякла.
– Еще выкинешь что-нибудь подобное, и я размозжу тебе голову! – проорал он мне над ухом. Сердце зашлось в бешеном ритме! Боже, что здесь происходит?! Кто этот человек?! Почему никто не спешит меня освободить?!
Парализованная страхом, я беспомощно вертела головой: кругом царили хаос и смерть. Это не может происходить с нами! Кто эти вооруженные люди?! Пока меня, бессильно свисающую с плеча, несли в общий зал, я в ужасе смотрела, как вокруг умирают рыцари отца и наши верные слуги. Напавшие на нас не щадили никого: ни женщин, ни стариков. Я истошно завопила, увидев Мэгги, лежащую в луже крови посреди зала. Никто не спешил ей на помощь. Там же на коленях со связанными за спиной руками стояли мой отец и старший брат. Мэри, жена Генри, рыдала, прижимая к себе Стивена и Сьюзан.
– Кто вы? Что вам нужно? – услышала я гневный голос отца, так похожий на тот зычный бас, к которому мы все привыкли.
На моей памяти, граф Десмонд всегда держался гордо, даже высокомерно, ни в каких ситуациях не давая уронить собственное достоинство. И потому, внимая его уверенному тону, я на краткий миг поверила, что скоро все закончится. Но последовавший вслед за его словами мощнейший удар, опрокинувший отца навзничь, заставил меня истошно завопить:
– Отец! ОТЕЦ!!!
Лорд Родерик с трудом поднялся, пошатываясь и утирая капающую кровь с разбитого лица, и я почувствовала, как липкий страх кандалами сковывает тело.