— Ты куда меня затащил, кошак несчастный?
— Почему же несчастный? — возопил он. — Я милый, белый и пушистый.
Я скептически уставилась на Оливера, потому что «милый, белый и пушистый» — это не про тех, кто живет в доме наследника Кощея.
— Работу получила? Получила! Крыша над головой имеется? Имеется! Да ты меня благодарить должна и сливками отпаивать за помощь, а ты...
Я приподняла Оливера за шкирку и уточнила:
— Запихнуть Ягу в дом Кощея — это додуматься еще надо!
— Ой, да вы вряд ли встретитесь, разве что мельком... И плюсов для тебя тут больше, чем минусов.
О да! Особенно учитывая, что любой из рода Кощеевых может одной только силой весь город либо в камень превратить, либо в лед.
— А на завтрак, между прочим, блинчики с малиновым вареньем дают! И, если не успеешь, тебе ничего не достанется, — снова сменил тему кот.
Я отпустила его и молча встала с постели, отправляясь в ванную умываться.
— Марья, ну что ты дуешься! Я же как лучше хотел! Тебя, между прочим, по всему городу вон ищут.
— Да ну? — поразилась я.
— Портреты твои развешивают, — наябедничал кот и подкатил лапой мне по полу свиток.
Я развернула лист, уставилась на рисунок. Все, что там было от меня, — это рыжие волосы да, пожалуй, веснушки. Горбатый нос, кривые зубы и ярко-желтые глаза... То ли у моего начальника плохо со зрением, то ли...
— Неужели наворожил? — покосилась на кота.
— А что? Я теперь тебе кто?
— Друг, — сдалась я.
— Не-е... Я твой фамильяр!
Кот довольно потерся о ноги, и мне ничего не оставалось, как наклониться и погладить его по шерстке, а после и вовсе почесать за ушком, слушая довольное мурлыканье.
Собралась я быстро и как-то легко нашла кухню, хотя дорогу туда не знала. Интуиция в этот раз не подвела. Внутри было жарко, шумно и многолюдно. Получив у одного из поварят тарелку с кашей, блюдце с блинами и малиновым вареньем и медовый ароматный сбитень, принялась за завтрак. Оливер остался на чердаке, решив никому на глаза не показываться.
Я, слушая сплетни слуг, ела.
— Нет, ты представляешь, Ань, они всю ночь город прочесывали, искали! — воскликнула кареглазая брюнетка, всплескивая руками.
Глаза у нее озорно сверкнули из-под белоснежного, сильно накрахмаленного похрустывающего чепца.
— Я бы этого прохиндея и на порог не пустила, Лиля. Всех домовых разогнал! И невесту хозяину не найти так будет, а пора бы уже, — добавила вторая горничная, щедро намазывая масло на хлеб.