Все понятно, мы с Тамарой ходим парой. Хочется добавить, что
санитары, но нет — такие сами подлежат утилизации. Может армянин и
прав, что не позволил случиться драки. Закончилась бы всё вызовом
меня к барьеру. Ничего хорошего в дуэлях в принципе быть не может,
но к таким поворотом событий я был готов. После пары десятков
сборов в горах на Кавказе и посещение тира там же, я вполне недурно
стрелял почти из любого вида оружия. Кстати, стрельба очень даже
помогает выплеснуть лишние эмоции, как после боя, так и во время
подготовки.
Оба дурня, зайдя в подворотню, продолжили голосить, послышался
звук бьющегося стекла. Аветик вздрогнул от неожиданности.
— Нэ связывайся, брат, целее будешь! — он хлопнул меня по плечу
и тут же переключился на мужика с бабой, вышедших из ресторана
ручку. — Свободный экипаж!
Парочка, поглядывая через плечо на буйных Шмидта и Калганова,
решила воспользоваться предложением. Мужик что-то недовольно
забубнил себе под нос, возмущаясь поведением молодых, но дамочка
его осадила.
— Денис Иванович, пусть себе резвятся! Сами молодые были,
вспомните себя!
Иваныч особо не сопротивлялся, просто не хотел при даме
показаться трусом. Извозчик, отсалютовав мне, открыл дверь новым
пассажирам.
— Прошу господа!
Те сели в карету в обнимку, шушукась.
— Я жэ говорил сочтемся, спасибо брат! — Аветик запрыгнул на
козлы и карета укатила вниз по набережной в неизвестном
направления. Я покосился на осколок стекла от разбитой бутылки. Еще
говорят, что Петербург — город интеллигентов и воспитанных людей.
Быдла здесь столько, что мама не горюй, пусть и интеллигентно.
Я проводил взглядом удаляющуюся карету и завернув во двор,
уперся в фасад ресторана. Местечко явно не для простых смертных,
хоть и в подворотне. Из мало приметной двери, значительно удаленной
о парадного входа ресторана, в подворотню вышел мужичок на чуть
гулявших ногах. Он держал воротник своего пальто поднятым и
втягивал голову в плечи, как будто не хотел, чтобы его кто-то
узнал. Я обратил внимание, что из ноздрей у него торчит тампон,
смоченный в крови. Он покосился на меня и свернул в закоулок,
поправляя еще выше воротник своего пальто. Странный типок.
Следом из той же двери вышел ещё один мужчина, но постарше и в
идеально отутюженном фраке. Он держал в руках ворох ветоши, заметил
битое стекло и недовольно заворчал: