Я гулко выдохнул и тяжеловато, ну всё-таки поднялся. Ноги
слушались плохо, Спасало время на восстановление, а еще — гнев на
Леопарда и жажда мести, зажигавшие во мне внутренний огонь.
Вот же с-сука… я увидел, как Леопард с ухмылкой сверлит меня
взглядом из своего угла. Взгляд стал еще безумнее, чем прежде. Вот
есть душевнобольные с тяжелый формы что за фигни – это точно сюда.
Я лишний раз убедился в невменяемости моего соперника, когда тот
поднял выпачканную в моей крови руку, и облизал пальцы.
— Шесть, семь, — считал рефери.
Я попятился в угол, где мои секунданты сразу же бросились мне на
помощь, не на шутку переполошившись. Должно быть, со стороны я
выглядел отвратительно.
— У-уу, выглядит жутко, черт возьми…
— Ни хрена он тебя посек!
Изумились в моем углу, когда секунданты увидели рану.
— Водку тащи, — процедил я, не став тратить время на
объяснения.
Всё равно никто не будет останавливаться, чтобы перерыть ринг в
поисках осколка стекла. Потому что даже если осколок найдут, то
доказать, что Леопард помощью меня порезал – невозможно. Да,
видеоповторов тут очевидно не хватает, сейчас бы очень даже к месту
пришлись.
Видя, что секунданты подвисли, я выхватил полотенце и тщательно
вытер лицо.
— Пятнадцать! — продолжал считать рефери.
Времени было в обрез, кровотечение не прекращалась и я понимал,
что если за оставшиеся пятнадцать… нет даже четырнадцать секунд не
соглашусь, то проиграю поединок.
— Водку достань, – поторопил я девятого.
— Эй мужики, водка нужна! — обратился секундант к залу.
На удивление, повторять просьбу не пришлось, почти сразу от
одного из столиков прилетела бутылка. Девятый хоть и был только
после боя, где получил значительный урон, бутылку поймал. Тот час
протянул её мне.
— Держи док!
Я схватил бутылку, откупорил пробку зубами и сразу же плеснул
водку себе на лицо. Порез обожгло, пришлось с диска воть зубы и
шипеть.
— С-сука!
Я сложил полотенце в несколько раз сложил его и намочил водкой,
сделав подобие тампона. Прислонил сложенное полотенце к лицу,
вдавливая. Рана продолжала щипать, вообще весь этот процесс был
болезненный.
— Двадцать два, — слышался счет.
Естественно, в это время о катменах ещё никто не слышал. А
толковый катмен сейчас ой как пригодился бы. Я провёл не один
профессиональный бой и подчас хороший катмен заделывал такие
повреждения, что остается лишь спрашивать – как у него это
получилось?! Но о катменах я вспомнил не просто так, мне бы сейчас
их ватные палочки, смоченные адреналином и физиораствором… увы, о
таком остается только мечтать! Что есть водка, и варианта не
остановить кровотечение у меня попросту не было. Хотя я прекрасно
понимал, что после поединка отправлюсь в каморку Сурена, чтобы
хирург меня залатал.