Катька – слышно было – поперхнулась от моего напора и попыталась
давить на жалость, но у меня уже настроение пошло-поехало, и я
хмуро сказала:
- Кать, ты извини за то, что я скажу сейчас. Но хоть ты со мной
больше разговаривать не будешь, я всё-таки выскажу то, что думаю.
Коротко. Мой брат женился на красивой девчонке. На красивой и
лёгкой, как ветерок. А последние несколько лет с ним рядом живёт
какая-то грузная тётка с базара, вдвое тяжелей той, что была его
невестой. Мне это трудно понять. Возможно, потому что сама не была
замужем. Кать, Бога ради... Ну последи за собой! При желании, при
деньгах это не так трудно... - Остановившись, я некоторое время
слушала всхлипывания в трубке, потом вздохнула и сказала: -
Спокойной ночи, Катя. Лёшке я передам, что ты звонила.
И сама отключилась.
Никак не могла уснуть. Ворочалась и ворочалась. Всё думала.
И Катьке зачем-то наговорила. Как будто что-то изменится. Может,
у неё свои резоны, отчего она растолстела. Читала же я где-то, что
люди полнеют, оттого что это защитная реакция организма на какие-то
страхи. Может, и Лёшкина жена чего-то боится? Может, поэтому тратит
все деньги на еду?
И что делать с Арсением, которого мне сломанным кубиком Рубика
на блюдечке поднесла Искандера? Что имеется в виду под
"действовать"?
Под утро понедельника я проснулась злая, как чёрт, после
короткого сна, в котором танцевала танго с Ван Даммом. Только
вместо номера отеля, как в известном клипе, мы с ним разгромили
весь дом. Легко!
Арсений не приснился. К чему бы это?
Лёшка на свободе так рано не просыпается.
Я сварила себе кофе и пошла думать дальше.
Через час кофе был выпит, а я, угрюмая и решительная, пришла
сама с собой к соглашению. Итак, таинственная танцовщица исчезнет.
Если есть такое предназначение, Арсений с нею встретится –
когда-нибудь, в необозримом будущем. А пока на сцену выходит
техничка – уборщица в помещении по соседству с его офисом. Если
этот тип хоть чуть покажет, что "низший эшелон" ему симпатичен...
Если он вообще меня увидит – при условии, что я буду приходить
рано, а он, как всякий нормальный руководитель, или кто он там – из
представителей высшего эшелона, – будет являться позже. Будет
судьбе угодно, чтобы мы встретились, – встретимся. Нет – так
нет.
Но бордовое платье я всё равно пошью!