И буран, закружив вокруг меня, окутывая в снег, как в ледяное одеяло, не давал дышать. Я почувствовала, как буквально становлюсь сугробом! От страха я завизжала очень громко, меня просто сковало пеленой ужаса и не было сил шевелиться. И тут я увидела, как в дверь забежали с мечами на голо все трое аркуров. На их лицах было написана готовность к бою, и они были решительно настроены отразить атаки любого врага.
Мгновенно оценив ситуацию, воины быстро сориентировались. Арон подскочил ко мне и вытащил из кровати вместе с одеялом, подняв на руки. Сангир начал плести заклинания, читая его на древнем языке рансвар. И в комнате сразу же стало заметно теплеть, а снег таял на глазах, превращаясь в лужи, стекая с кровати и стен прямо нам под ноги.
Я всхлипывала от ужаса сидя на руках у Арона, и крепко прижималась к нему. А когда было покончено с ураганом, и температура в помещении пришла в норму, аркуры уставились на кровавое послание. Мужчины некоторое время молча сверлили взглядом надпись, а потом все разом обернулись на меня. От их пристального внимания я начала нервно ерзать на руках Арона, и вдруг увидела, что взгляды воинов поползли ниже шеи. Они теперь внимательно разглядывали там что-то. Я опустила глаза и с ужасом вспомнила, что легла спать голая! Оказывается, одеяло сползло и обнажило шею, плечи и верхнюю часть груди! При моем, хоть и стройном телосложении, она была у меня довольно пухлой, и теперь выглядывала почти вся, чуть не показывая соски.
Я задохнулась от стыда и попыталась натянуть покрывало повыше, но не смогла. Арон держал крепко и, если я еще хоть немного пошевелюсь, оголюсь полностью. Я всхлипнула, теперь уже от страха за свою честь, и попросила жалобно:
— Арон, поставь меня, пожалуйста, на пол.
Но мужчина, похоже, и не собирался этого делать. Сангир, все же оторвав взгляд от моей груди, отдал приказ Арону:
— Отнеси ее в нашу комнату и побудь с ней, пока мы тут разбираемся.
***
Занеся меня в комнату, в которой расположились аркуры, Арон бережно усадил меня на одну из кроватей. В довольно просторном помещении было тепло, но я, закутавшись до подбородка в одеяло, все равно тряслась и стучала зубами. Воин взял стул и сел напротив. Холодные голубые глаза пристально разглядывали меня некоторое время, а потом мужчина попытался успокоить: