Конечно, руководство Ленинграда подготовило к взрыву основные заводы. Все корабли Балтийского флота должны были быть затоплены. Рылись окопы, заклеивались бумажными полосками стекла окон, смазываемые мокрым мылом, занавешивались оконные проемы плотными тканями (светомаскировка). На улицах и перекрёстках возводили баррикады и противотанковые препятствия общей длинной 25 км, построили 4100 ДОТов и ДЗОтов, в зданиях создали более 20 тысяч огневых точек. На Кировском (Путиловском) заводе собрали 75 танков для обороны города. ДЗОТ можно увидеть и сейчас на Московском проспекте, у здания, строявшегося как Дом Советов, которым здание так и не стало. По фасаду остались следы от осколков снарядов. Недалеко, по улице Ленсовета стоит дом довоенной постройки (1938—39) со следами от осколков. Есть ДОТ на перекрестке ул. Гастелло и пр. Гагарина. В центре города есть дома со сквозными дырами в стенах от снарядов, заложенных потом кирпичем, а во многих квартирах не хватало паркетных досочек, которыми просто топили печки-буржуйки, как и многочисленными книжками, ведь город-то был «культурной столицей». Интересна «пробоина» в доме 131 по наб. р. Фонтанки. Она была со стороны двора-колодца в комнату, где сохранился слегка выжженый паркет от когда-то стоявшей в углу печки-буржуйки. Известны случаи падения бомб сквозь несколько этажей, но не взорвавшихся благодаря подпольщикам на заводах их производящих, которые наполняли бомбы песком.
Ленинград заминировали и Гитлер приказал не штурмовать его. Всё-таки в планах было пройти по Невскому проспекту торжественным маршем. Уже 22 сентября 1941 года в директиве Гитлера №1601 «Будущее города Петербурга» написано:
«После поражения Советской России дальнейшее существование этого крупнейшего населённого пункта не представляет никакого интереса. … Предполагается окружить город тесным кольцом и путём обстрела из артиллерии всех калибров и беспрерывной бомбёжки с воздуха сравнять его с землёй. Если вследствие создавшегося в городе положения будут заявлены просьбы о сдаче, они будут отвергнуты, так как проблемы, связанные с пребыванием в городе населения и его продовольственным снабжением, не могут и не должны нами решаться. В этой войне, ведущейся за право на существование, мы не заинтересованы в сохранении хотя бы части населения».