К Руслану (Олегу) подошел каган Рурик и другие ханы: спутники.
– Затронула?
Каган Руслан (Олег) молча наклонил голову, не отрывая глаз от реки.
– Вглядись, сын! Не пройдет и несколько лет, как здесь поднимется стольный град! – указал Рурик мечтательно.
Руслан (Олег) недоверчиво взглянул на батюшку и, не сдержавшись, вспылил:
– Батько, а как ты себе это представляешь?! – недоуменно бросил он. – На постройку одной избы люди загодя копят средства. А тута не дом поднять, отстроить великий град! А у нас ни копья! Какие были сбережения, остались в Москве да потрачены на переезд и теперя у нас токмо сума с прорехами! А сюда нужны деньги, материалы, люди… Мне трудно представить, сколько всего понадобится!
Каган Рурик невозмутимо улыбнулся:
– Сынок, не горячись. Мне ведомы пути-сообщения к Всероссийской казне! – и подняв обе руки вверх, громко воскликнул:
– Быть здесь великому и славному граду!
– Да буде так! – тревожно глянув на кагана, неровно поддержали ханы и князья, сдерживая сумятицу чувств. Заросли берегов реки страшили!
Двинулись до Рима (Киева). Перед городком паслись отары овец, стада коров, говоря о зажиточности людей.
Но настоящий Рим оказался бедным и невзрачным. Ощущалось, что в местечке не было сильного ратного воинства и люди страдали от частных набегов поганых. По дворам, тут и там, пугали чернотой полуобгорелые хаты и балки, выглядывающие позади новеньких беленьких мазанок.
Брички тянулись по широкой проселочной дороге к центральной площади между глиняными хатами, крытыми камышом. Ориентиром служила высившаяся вдали осьмигранная белая церковь с малиновыми куполами. Золоченый крест сиял на солнце светящимся крошечным ромбом.
(На Руси христианство было от начала века н. э.)
После многолюдной шумливой стольной Москвы городок показался большим селом, утопавшим в зелени дубрав.
Каган Рурик кинул взгляд на Кия и улыбнулся: ханыч унылым взглядом скользил по светленьким мазанкам. Такими же унылыми были лица ханов и князей.
– Сородичи! – воскликнул каган Рурик. – Не глядите на хаты, а обратите внимание на природу! Взгляните, какие вокруг расстилаются поля, сколько в усадьбах яблонь и вишен! Это же царство Божье! Крепости, терема и хоромины поднимем здесь краше московских, дайте срок!
– Верно, здесь Божья благодать. – ради приличия поддержали его несколько голосов.