И чтобы сейчас не говорили, но это было наше светлое прошлое, время, когда дети могли гулять во дворе одни, без присмотра, а в автоматах за три копейки можно было выпить целый стакан вкуснейшей газированной воды.
Вот, собственно, и всё, о чём я хотел сказать в этом импровизированном предисловии.
И теперь уже ничто не мешает нам с головой окунуться в воспоминания…
Мы шли на рыбалку втроём – отец, я и мой друг Саня Ломовой. Одновременно Шурик являлся мне ещё и одноклассником. Вышли затемно, потому что до воды предстояло идти километра четыре, а самый клёв, как вы понимаете, на рассвете. Мы шли в темноте вдоль покрытой не так давно асфальтом дороги и разговаривали о рыбах, которые, по нашему общему мнению, давно заждались появления у реки таких удачливых рыбаков. Я уже довольно продолжительное время разглагольствовал о ближайшем будущем. Оно представлялось мне блистательным: развёрнутые на пустынном берегу «закидушки»1, тёплый ласковый ветерок, безостановочный клёв, поиски дополнительной тары для выловленных трофеев – так как их будет скоро некуда складывать – и так далее и тому подобное. Как, вдруг, Саня пропал. То есть в самом буквальном смысле. Ещё несколько секунд назад он согласно хмыкал, кхыкал и сопел рядом, а тут его не стало. Надо сказать, что темнота окутывала нас полнейшая, никакой луны не было и в помине. Сделав по инерции ещё несколько шагов, я нащупал и схватил за куртку отца, шедшего от меня с другой стороны. Мы остановились.
– А где Саня-то? – спросил я, бесполезно озираясь в темноте.
– Он же с нами пошёл, – сказал отец очевидную, в общем-то, вещь.
Я на всякий случай растопырил руки и пошарил в той стороне, где теоретически должен был находиться Саня. В одной руке у меня была бамбуковая удочка-двухколенка2, перевязанная изолентой для удобства транспортировки. Поэтому радиус поискового охвата этой руки был существенно выше и составляя два метра. Однако и на этом расстоянии Саня не прощупывался. Я пошарил под ногами. Там был асфальт.
– Вперёд, что ли, ушёл? – предположил отец будничным голосом.
Однако, я не мог оставаться таким спокойным.
– Саня! – довольно громко позвал я в темноту.
Но ночь поглотила мой крик, окутывая остановившихся путников зловещей тишиной.
Какое-то время мы перетаптывались на месте, находясь в дурацком положении – с одной стороны надо было торопиться занимать клеевые места на берегу, а с другой – без Шуры занимать было уже как-то неудобно.