не нравились. Простите, но ничем не могу вам помочь. Новые постояльцы уже
идут, я должна работать. Всего вам доброго и успехов в поиске.
Алексу ничего другого не оставалось, как покинуть отель. Он понятия не имел,
где искать Луизу. Брёл по улицам в слабой надежде увидеть её, но – увы,
Луиза ему не встретилась. Огорчённый, расстроенный и сильно рассерженный
на самого себя, что не сдержался тогда и выгнал любимую жену из дома, да
ещё и заблокировал её карточку, Алекс забрёл в бар и остался в нём
до самого его закрытия.
***
Ровно без опоздания монахини собрались в молельне на большую молитву.
Ещё не все знали, что Луиза вернулась и когда она встретилась с сестрой
Апрелией, то успокоить монахиню было трудно, так она обрадовалась
Луизе, ведь Луиза была её единственной подругой, единственным
человеком, кого она искренне полюбила.
– Луиза, дорогая моя, родная моя, как же я счастлива, что мы теперь будем
вместе. Ведь ты больше не покинешь монастырь?
– Даже, если бы и хотела, то идти мне некуда, ведь теперь не только я здесь
но и моя сестра, я уверена, что и с ней ты тоже найдёшь общий язык и
подружишься.
Луиза и Элиза были настольеко похожи, что все их постоянно путали. Мать
Эрминия распорядилась сделать какой-нибудь опознавательный знак на их
одежде, чтобы легче было бы их различать. И с того дня на белом
воротничке Луизы был пришит небольшой лоскуток синего цвета, благодаря
которому сестёр можно было различить.
Потянулись унылые и тоскливые дни, ничего не скрашивало пребывания
сестёр в монастыре. Уже скоро должен был состояться постриг обеих. Луиза
ждала это событие с ужасом, зная, что потом навсегда уже закроются
перед ней двери монастыря, Элиза ждала пострига с безразличием, ей было
абсолютно всё равно, где жить.. Единственный кто радовался тому, что Луиза
вскоре станет монахиней – это была сестра Апрелия. Каждую свободную минутку
она старалась проводить в келье Луизы, но найти общего языка с Элизой,
сестре Апрелии не удавалось.
Идя как-то к Луизе и, проходя мимо молельни, сестра Апрелия услышала
приглушенный разговор. Один голос она узнала, это была мать Эрминия, но
вот с кем она говорила, понять сестре Апрелии не удавалось, собеседник
настоятельницы говорил приглушенно и шепотом. Монахине стало очень
интересно кто он, этот собеседник и осторожно, чтобы не нашуметь,