– Есть «Мост слишком далеко», – сказала продавщица пани Ванда, улыбаясь милиционеру с заговорщицким видом. – Только для особых клиентов, из-под прилавка, потому что это о войне на Западе. О парашютистах, – добавила она.
– Нет у меня времени на глупости, а настоящая война здесь, на вокзале и на дороге, – отмахнулся он и хотел уйти, но вдруг в витрине книжного киоска увидел, что на вокзал пришел сотрудник службы охраны железных дорог Майхшак. Он остановился у входа и стал нервно оглядываться по сторонам. Наконец он заметил Кудельского и побежал к нему.
– Что случилось, пан Майхшак, так бежите, что скоро фуражку потеряете, – рассмеялся старший лейтенант.
– Как не бежать, пан старший лейтенант, когда у нас в берлинском вагоне труп, – сказал встревоженный охранник. Он говорил так нервно, что пани Ванда наклонилась ближе к окошку, чтобы не пропустить сенсацию, которой она сможет поделиться с работницами касс.
– Как в берлинском? Берлинский ведь отправляется только в 19:52, – удивился Кудельский.
– Да нет, пан старший лейтенант, в том, что прибыл утром. Мертвый мужчина.
– Напился до смерти по случаю женского дня? Так нужно «скорую» вызвать, чтобы его обследовали.
– Точно напился, как тот в прошлом году, оставшийся лежать на багажной полке и только, когда поезд возвращался обратно к немцам, таможенники его разбудили и прямо в вытрезвитель… – вмешалась в разговор продавщица, но сразу умолкла, потому что Кудельский махнул рукой, строго на нее посмотрел, нахмурив брови, после чего повернулся к Майхшаку, заслоняя собой окошко киоска.
– Может, и напился. Только водку ему кто-то залил в горло, потому что сам он не мог, – сказал охранник.
– У нас все могут, – не унималась продавщица.
– Это точно. У нас все могут, – поддержал ее повидавший жизнь офицер.
– Ну так для этого нужны руки, чтобы бутылку поднести, а у этого рук нет.
– Как нет? – не мог понять старший лейтенант.
– Потому что кто-то их отрезал.
– Господи, может, поезд по ним проехался, как тому мужчине в Вильде, уснувшему на трамвайных путях, трамвай ему по рукам проехался, а тот не знал, что случилось, и только на следующий день, когда протрезвел… – со скоростью пулемета затараторила пани Ванда, но не договорила, потому что милиционер так на нее посмотрел, что она забилась в угол киоска.