Давай, дрянь! ДАВА…
— «Мой ма-а-альчик», - слышу мысленное обращение.
И тут… я ощущаю руки на плечах.
— Бу, - что-то мягкое и теплое коснулось мочки моего
уха.
— Ыа-а-а! – я со вскриком отмахиваюсь кулаком, шагаю назад и
едва не запинаюсь, втыкаясь спиной о дерево!
Руки судорожно сжимают нож, время будто остановилось от такого
адреналина, а глаза фокусируются на существе спереди!
На… прямо на…
— Уаха-ха-ха-ха! – засмеялась Зайка раздвоенным
голосом, - Видел бы ты своё лицо, Мишенька! Ха-ха-ха-ха! –
она схватилась за живот.
Зайка… ушастая… это она… её голос, её маска… её морда…
Она… она. ОНА!
Страх моментально пропадает, и на место него приходит ярость. Я
сжимаю кулак. Глаза едва не наливаются кровью.
Папа учил не бить девочек, если те не хотят тебя убить.
Согласен.
Но выдернуть зайцу уши…
— Ха-ха… ха… кхм, - и Зайка, будто прекрасно это
ощутив, перестала смеяться, - Перестаралась, да?..
— Да…, - процедил я.
— Кхм… прости. Больше не буду…
У неё поникли ушки, и она начала ковырять землю ножкой.
Ох, как я хотел схватить её за эти уши, поднять и отшлёпать по
жопе! Чтобы и то, и это покраснело до состояния помидора! Впервые я
почувствовал, как теряю контроль над Гневом! Вся Теория Садизма
забылась напрочь!
Дышать. Дыша-а-ать. Это же девочки! Что с них взять? Они созданы
как радовать, так и доводить мальчиков.
Дыши, Миша. Вху-у-у…
— Ещё раз…, - процедил я.
— Не буду, не буду.
Я выдыхаю, качаю головой и бросаю ножи. Зайка увидела, как из
меня выходит пар и забавно подняла алые глазки как провинившийся
пёсик, понявший, что его прощают. Я же снова её осмотрел.
Впервые вижу её не в зимней одежде. Ну, кроме того случая с
Обществом Каннибалов. Сейчас она была одета… блин, интересно.
Я залюбовался.
Зайка была одета в белый сарафанчик, свою пушистую белую
маску-лицо и… блин, грёбанное худи с капюшоном! В итоге нифига
опять не видно ни шеи, ни волос! Только цвет глаз –
красненький.
А ещё она была босоногой. Буквально – без обуви.
Капец, такая маленькая ножка… девчачья такая… пальцы такие
забавные мелкие…
— Что, нравятся красивые ножки, маленький ты негодник?
– ехидно прищурилась заячья морда.
— А ты чего такая бледная?
— Не люблю солнце, - фыркнула она, - Ну, мир? Я
больше не бу-у-уду, - она наклонилась, подошла и начала
строить глазки, - Я буду хоро-о-ошей девочкой!