простых девчонок не побежали. Я кинулся к
их кружку:
– Где Сима?!
– Ой, Илья! – Соня прижала руки к
груди. – Как эта девушка перекинулась, Серафима сразу как закричит:
«Аркаша!» – и из шатра побежала, мы даже сделать ничего не
успели!
– Жива, жива твоя супруга! –
вмешалась одна из многочисленных тётушек. – Я видела! Её с сыночком
дед Хвича вместе с молодняком ущельем увёл. Там укрытие есть, в
скалах...
– Куда?! – я готов был броситься за
ними немедленно.
– Погоди, не беги, дорогой! – меня
бросились успокаивать со всех сторон. – Послали уже за ними, скоро
сами будут!
– Господин хорунжий, – адъютант
Кирилла Фёдоровича оттёр меня от женской толпы. – У Великого князя
есть к вам несколько вопросов.
Пришлось отвечать, хоть и сердце не
на месте было. И сидел я, собирая голову в кучу, как на иголках,
пока в приближающейся толпе не увидел Серафиму с Аркашкой на руках
– чуть от радости не помер!
Я обнимал своих и боялся их отпустить
хотя бы на минуту, но пришлось – и с князьями-оборотнями
беседовать, и с Кириллом Фёдоровичем ещё раз, и даже с самим
императором.
Ах, скажу я вам, какая неприглядная
картинка в конечном счёте нарисовалась! С одной стороны – Тамара.
Княжна из очень уважаемого и очень древнего рода, которая, несмотря
на все предостережения со стороны моей матушки и общее решение
совета родов, в глубине души считала себя отвергнутой невестой.
Отвергнутой – а, значит, оскорблённой – правильно? В этой
убеждённости её поддерживал надутый младший братец, для которого
надуманные понятия оскорблённой чести оказались выше соображений
родовой безопасности. Братец, фактически, накачивал расстроенную
Тамарку и довёл её до того, что когда она увидела, как в шатёр
входит Серго, а невеста поднимается ему навстречу – вот тут-то у
неё клапан и сорвало.
То, что было дальше, многократно и в
красках пересказали девки. Первой оборотница кинулась на Морозову,
которая на чистом автомате поставила мощный щит.
Все волколачки до единой, что были в
шатре, рванули в разные стороны на голых инстинктах – дикий
оборотень опасен для всех без исключения. В этот момент и Сима
бросилась к сыну. А Гуриели присоединились к Дарье.
Поняв, что тройной щит ей не пробить,
Тамара кинулась на полуобратившегося Багратиона и успела
разворотить ему бочину так, что Серго обратился мгновенно и
целиком, жизнь спасая. А вот не учёл того, что голова в этом
состоянии практически не соображает.