Познакомившись с будущими сожителями и убедившись, что среди них
отморозков или ксенофобов нет, мы с тви’лечкой заняли свободные
койки, расположившись по соседству друг с другом. Сегодня мы с ней
могли еще отдыхать, а вот завтра начнется жесткое, а за частую и
жестокое, обучение в Академии Ситхов.
— Р-р-а-а! — с криком полным злобы и ярости на меня бросился
краснокожий забрак.
Лысый, с редкими короткими рожками и черными татуировками, он
был облачен в стандартную униформу аколитов Академии и вооруженный
таким же стандартным силовым мечом, которым он с силой и атаковал
меня, словно пытаясь гвоздь в землю вбить. Никакой техники или
умений, просто голая сила и ярость. Отчего аколит и поплатился:
очередной сильный удар я принял не на жесткий блок, а отклонил в
сторону и тут же ударил забрака ладонью в грудь, добавив в удар
Силы. Аколита снесло с арены, прокатившись еще несколько метров по
каменному полу, забрак свернулся в позу эмбриона хватаясь за
грудь.
Очередной бой был выигран.
Однако с арены я уходить не спешил, ожидая пока кто-то решит
бросить мне вызов или же надзиратель вызовет кого-то сам.
— Рокхан, — надзиратель бросил на скрюченного забрака
презрительный взгляд, — ярость хороша в бою только в том случае,
если ты можешь направить ее, управлять ей, а не просто злобно
скалиться и брызгать слюной словно бешенная тук’ата. Август —
надзиратель перевел взгляд на меня, — неплохо, как и всегда. Однако
я вновь не вижу и не ощущаю твоих эмоций. Разве тебе не хочется
раздавить, сломать, унизить этого инородца? Показать ему и всем
остальным в Академии, что ты один из лучших аколитов из ныне
обучающихся? Вместо этого ты спокоен и собран, словно следуешь
кодексу джедаев, а не ситхов.
— Эти неудачнику не заслуживают моих эмоций, — пожимая плечами
отвечаю я, — разве вы чувствуете эмоции, когда давите жука?
Жизнь среди ситхов накладывает свой отпечаток на сознание и
мировоззрение даже взрослых людей (или ксеносов). Например в своей
прошлой жизни, еще на Земле, я бы даже никогда не подумал глумиться
над корчащимся от боли человеком (в данном случае заббраком) или
жестоко избить кого-то, до сломанных костей. Однако к этому моменту
я весьма ожесточился, но не оскотинился полностью, как многие
другие аколиты. Проще говоря, мое мировоззрение с
законопослушно-нейтрального изменилось на законопослушно-злое.