Трясущейся рукой пытался попасть в замочную скважину, то и дело, царапая дверное полотно. Прекратил жалкие попытки открыть эту чертову дверь. Замер. Перевел дыхание в попытке побороть сон, который так и норовил обрушиться на меня в теплом подъезде.
Внутри квартиры защелкали замки. Дверь открылась и ударила меня в плечо.
Сделал шаг назад и поймал на себе обозленный взгляд дочери.
- Опять? – хмурилась она. В светлых глазах плескался гнев. Точно так же, как когда-то бушевала буря в глазах ее матери, если я задерживался на работе.
- Прости, Катюш, - выдохнул я и виновато опустил голову. – Впустишь?
- Проходи, - буркнула она и отошла в сторону, пропуская меня в квартиру.
- Спасибо, родная, - придерживаясь за дверной косяк, вошел внутрь и скинул ботинки у порога.
Пальто помогла снять дочь. Она ничего не говорила, но по её тяжелому дыханию можно было понять, что она зла на меня.
Пальто висит на крючке, я почти сплю, держась за стену.
- Голодный? – нервно спросила дочь, отчего я очнулся и немного пришел в сознание.
Тот же вопрос мне задавала Маша, даже когда злилась, даже когда понимала, что я на ногах едва могу стоять.
- Да, - просто ответил ей и без особого приглашения прошел на кухню.
Подошел к плите и открыл сковородку, в которой меня ждала жареная картошка и одна котлета.
- Садись. Я сама всё сделаю, - оттолкнула меня дочь и выдвинула ящик стола, чтобы достать из него подставку под сковородку.
Чтобы не мешаться у нее под ногами, сел за стол и сложил перед собой руки. Вперился бессмысленным взглядом в узор белой скатерти и смотрел до тех пор, пока передо мной не оказались сковородка, вилка и кружка чая.
Всё тёплое.
- Бабушка давно ушла? – спросил, подцепляя вилкой ломтик картошки.
- Давно, - отрывисто ответила Катя.
Закинул картошку в рот и, почти не прожевав, проглотил.
- Ты жарила?
- Картошку я, а бабушка пожарила мне две котлеты, но сказала, чтобы я тебе их не давала. Ты не заслужил.
- Тёщенька, - хмыкнул своим мыслям и отломил немного от котлеты. Отправил в рот кусок и медленно разжевал. Глядя дочери в глаза, честно признался. – Твоя картошка гораздо вкуснее бабушкиной котлеты. Тебе точно десять лет, Кать?
- Точно, - невесело ответила она и протопала к выходу из кухни. – Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, доча, - произнес в пустоту.
Уставился в сковородку с картошкой. Отложил вилку и с силой потёр лицо ладонями, чтобы хоть немного взбодриться и донести свое полудохлое туловище до постели.