– Войтенко, – ровным голосом сказал он.
– Здравия желаю, Петр Петрович, – раздался знакомый голос. Настолько знакомый, что Войтенко зажмурился. Генерал армии Самохвалов, его друг и боевой товарищ. Еще вчера они пили коньяк, а сегодня Самохвалов – именно тот, кого он меньше всего хотел видеть и слышать. Войтенко хотел поприветствовать в ответ, но горло сжал спазм, и он не смог преодолеть его.
– Как самочувствие? – поинтересовался Самохвалов, но за этой вежливостью таилось ожидание ответа совсем не про самочувствие.
– Ситуация сложная, товарищ генерал армии, – сипло ответил Войтенко. Молчание в трубке. Диалога не будет, надо выкладывать все, что у него есть. Мысли, планы, прогнозы. А какие у него сейчас планы и мысли? Не те, ой не те, что хочет сейчас услышать Самохвалов.
– Нужно пустить десант, – вырвалось у него неожиданно для себя самого и для окружающих, невольно слушающих его офицеров.
– И?.. – голос Самохвалова теперь стал другим, более живым.
– Десант должен раскрыть огневые точки противника, – отчеканил Войтенко.
– То есть вы предлагаете прикрыть наших бойцов артефактами от воздействия гнуса и радиации и спустить их на парашютах на зараженную территорию? – проговорил Самохвалов, озвучивая новые для самого генерала Войтенко мысли.
– Так точно, товарищ генерал армии! – отчеканил Войтенко.
Повисла пауза, в течение которой Войтенко не думал ровно ни о чем.
– Неплохо, Петр Петрович, неплохо, – голос Самохвалова неожиданно повеселел. – Умеете мыслить! Виктора Алексеевича Худных мы побеспокоим основательно, бойцов тоже подберем. Часа через два будем готовы. Руководство операцией примете?
– Никак нет! – пискнул Войтенко.
– Что такое? Что случилось? – удивился Самохвалов.
– В горло что-то попало, товарищ генерал армии, – соврал Войтенко. Тут же перед ним нарисовался Гаврилов с половинкой стакана воды. Он шумно сделал несколько глотков, стараясь, чтобы это было слышно в трубке.
– Ну ладно-ладно, Петр. Боевых роботов не потерял? – спросил он через мгновение.
– Никак нет!
– Хвалю. Заберем, сколько будет нужно. Пойдут с десантом, – уверено сказал Самохвалов.
– Так точно, – облегчено выдохнул Войтенко.
– Принято. Хорошо. Конец связи.
Войтенко отбросил трубку, и Гаврилов вынужден был поймать ее практически в прыжке у самого пола. Вроде бы пронесло. В секунду опасности мозг выработал не самый плохой и, возможно, не самый проигрышный вариант. Если разместить корректировщиков, то, возможно, шансы раскрыть кусающихся снайперов противника у них еще есть. Генерал поднял голову, его лицо было красным, но постепенно краснота сходила.