Стараясь не выдать, что всё ещё бодрствует (хотя и сама не до конца понимала, зачем это делает), девушка старалась дышать потише и продолжала лежать с закрытыми глазами, надеясь, что усталость таки возьмёт своё. А ещё она думала об отце и о том, что если мама не звонит, значит, как минимум в худшую сторону изменений нет.
– Спокойной ночи, Евангелина Андреевна, – вдруг нарушил тишину Кирилл, и Евангелина поняла, что её план притвориться спящей потерпел неудачу.
– С-спокойной ночи, Кирилл... Эм-м, добрых снов, – пролепетала она в ответ, больше не сдерживая дыхания. Надо же, какой чуткий! А потом всё же подумала, что надо было промолчать. Вдруг он просто её проверял?
– И вам, Евангелина Андреевна, и вам... самых добрых... – сказал он как-то по-особому.
И в сердце Евы отчего-то возникло неожиданное тепло. Господи, как же здорово, когда есть кто-то, способный поддержать тебя в трудную минуту и готовый подставить плечо именно тогда, когда это тебе необходимо больше всего! Слушая, как дыхание мужчины постепенно выравнивается, девушка и сама не заметила как уснула, окружённая его запахом и разомлевшая от безмолвной заботы.
5. Глава 5
Максим бесился и не находил себе места. Сначала он беспорядочно метался по комнате, потом попробовал лечь спать. Ага, так и заснул! В памяти до сих пор была свежа картина, как Евангелина почти повисла на руке этого мужлана, от которого Максу пока так и не удалось избавиться. Сейчас она с ним, и одна эта мысль заставляла скрипеть зубами от ярости и желания поехать в их убогое гнёздышко, силой вытащить оттуда Еву и заставить телохранителя навсегда забыть дорогу к госпоже Ланской.
Приставив к ним машину наблюдения, Державин знал, где они расквартировались, но старался не думать и не представлять, чем эти двое могут сейчас заниматься, иначе бы точно сорвался. А в его планы это не входило. Он намеревался загнать Еву в угол, чтобы сама к нему пришла, умоляла о помощи и была готова на что угодно, а не брать её штурмом.
Этот чёртов Исаев! Он был двухметровой стеной, мешавшей Максиму добраться до желанного приза, стеной, слишком верной бывшей подопечной и отказавшейся работать на нового хозяина. В чём-то Макс даже был рад такой преданности и, если бы не испытывал к личному Евиному охраннику непонятную неприязнь, возможно, даже оставил бы его на прежней должности, будучи уверенным, что рядом с ним его женщине ничего не грозит.