– Нет, то есть, да, почти, но не
только…
– Ещё раз и с начала.
– Может быть, мне кажется, но этот
вот макр отличается от других…
Мне хватило только лёгкого посыла
внимания.
– Да, это макр первого уровня, а не
нулёвка. Очень редко, но попадаются такие подарки. Бросай его сюда
– мы их для взрывателей закупаем, в нулёвку весь алгоритм работы
далеко не всегда впихнуть удаётся. А ты молодец – сделал хороший
шаг в понимании кристаллов. Если научишься различать нулёвки по
стихийному отклику – считай, в шаге от пробуждения вторичной
стихии, что сразу подбросит твой потенциал куда-то за двойку, может
даже почти до двух с половиной.
На самом деле, стихийный отклик
различать я сам учился не одну неделю, уже имея стихию кристалла,
но для него это будет, если будет, практически равнозначно
пробуждению. И мне вскоре будет на кого скинуть рутину по обработке
макров на нужды дружины! Тут должен быть злодейский смех за кадром,
дед, не спи!
Ушёл вычерпавший силы, но довольный
прогрессом Алесь, ушли, закончив смену, дружинники. Ну, и я буду
сворачиваться.
На лице мира первым делом проведал
Машу с сыном. Мне предложили его подержать, что вызвало очень
смешанные ощущения. С одной стороны – любопытство, неужели это вот
живое существо «сделали» мы с Машей? И это моё продолжение, самый
настоящий сын! Любопытство, смешанное с недоверием. Ну, а потом
началось самое страшное: нужно было взять этот кулёк в руки! При
этом внезапно понял, что малыш был намного короче, чем свёрток! Не
мог же он так вырасти за день, не за сутки даже, а именно что за
утро и день?! Маша ещё:
– Бери под спинку и следи, чтоб
головка не висела, её придерживать нужно.
Знать бы ещё, где там у него эта
спинка заканчивается?! И прочие инструкции ничуть не делали легче:
и согнуть его нельзя, и сделать так, чтобы прогнулся назад – тоже
нельзя! В итоге я согнул и расставил руки каким-то странным и
нелепым образом, и мне на них, как на подставку, положили кулёк с
сыном. Такой маленький, смешной, спит тихонько. Глазки закрытые
кажутся узкими, как у азиата, но это только кажется из-за того, то
веки у него припухшие.
Эта дикая смесь чувств и эмоций, тут
и умиление, и страх повредить малышу, и удивление… А ещё накатил
страх будущего: как я смогу вырастить, воспитать этого малыша,
научить его всему нужному? Я ведь сам ещё ничего не знаю и не умею!
От неудобной позы руки быстро затекли, но я боялся шевельнуться,
чтобы не сделать плохо ребёнку. В итоге, когда Маша забрала сына из
моих рук, испытал разом и физическое, и психологическое облегчение.
Вот, кстати говоря, кто бы сказал – откуда у неё такая уверенность
в обращении с младенцем?! Как и где она могла научиться?!