Доктора не чинясь приступили к
трапезе, и брусничной настойкой не пренебрегли, правда, выпили
буквально по пятьдесят граммов, не больше. Ну, и застольные
разговоры, куда уж без них, правда, с некоторой спецификой,
вызванной профессией и характером гостей. Так, не смущаясь,
заявили, что у нас здесь случай «самый обыкновенный, ничего
интересного». Потом, правда, спохватились, что «ничего интересного»
– это для нас хорошо, поскольку интересны для них всякого рода
патологии и отклонения. И даже привели пару примеров таких
«интересных случаев», пока не спохватились, что это не совсем
уместная за столом тема. «Не совсем», ага! Да бабушку бы сердечный
приступ хватил при одном упоминании того, что подобное можно за
столом обсуждать. Затем Аркадий Игоревич перенёс внимание на
Ульяну:
– Вы, я так понимаю, вторая супруга
нашего хозяина дома?
– Да, вы правы.
– И что же, как скоро вы планируете
воспользоваться моими услугами?
Ульяна порозовела и потупилась, я
перехватил разговор, правда, похоже, не совсем удачно:
– Мы только в начале апреля
поженились, так что пока только работаем над этим.
Ульяна обрела более насыщенный цвет,
целительница улыбнулась, а доктор хохотнул и усугубил:
– Да уж, работа требуется активная, я
бы даже сказал – углубленная!
За что получил тычок локтем от
соседки по столу. Я вновь решил отвлечь внимание от уже красной
Ульяны:
– Это почти как в том анекдоте.
Раннее утро в деревне, на плетень взлетает петух. Обводит округу
взглядом и, разминая крылья, говорит: «Невыносимо хочется
работать!»
Смеялись все, даже слегка сбавившая
накал Ульяна. Идея почти сработала: все переключились на анекдоты,
но у врачей они были весьма специфичные. Не то, чтобы все пошлые,
или что-то подобное, хотя и этого хватало, а просто порой
непонятные: смеются люди, а с чего?! Дедов анекдот про Вовочку и
червячка[1] оказался на их фоне
совершенно пристойным и предельно прозрачным, и даже
понравился.
Долго не сидели: через полчаса медики
решили проведать Машу и идти к себе в комнаты, отдохнуть, пока есть
возможность. И в предвидении того, что ночь может оказаться
бессонной. Мы же с Ульяной остались вдвоём, чуть позже – втроём с
Варварой Матвеевной, которую тоже отправили из «палаты». Наконец,
Ульяна попросила:
– А спой ещё раз про май!
Спел, куда деваться. И даже не один
раз, разумеется. Но наступило девять вечера, Маша проснулась, мои
напарницы сбежали к ней, а мне что оставалось делать? Не спать же
идти – светло ещё на улице?! Пошёл в кабинет, где бродил туда-сюда
по комнате до трёх часов ночи, и даже позже, уснул на диванчике не
раздеваясь, когда за окном уже светать начало. И снилась такая
невообразимая дичь…