- Да, - подтвердил Николай Дмитриевич.
– Немцы. Фотографии сделаны нашим агентом в Берлине. В одном из
секретных научных учреждений «Аненербе». Как ты думаешь, Лазарь
Селивёрстович, кто возглавляет это учреждение?
- Черт возьми, неужели профессор
Хорст? – возбуждённо воскликнул Фролов.
- Угадал, капитан – это Волли Хорст, -
криво усмехнувшись, ответил старший майор
госбезопасности.
- Как же я себя ненавижу за то, что
упустил тогда этого гада! – Хлестко впечатал крепко сжатый кулак в
раскрытую ладонь Лазарь Селивёрстович. – Сколько хороших ребят
из-за него погибло… - Его лицо свело словно застывшей маской, а
левый глаз дёрнулся в нервном тике. – Всё бы сейчас отдал, чтобы
его достать!
- Радуйся, что сам уцелел! – ворчливо
произнес Горлинский. – Врачам нашим спасибо, что тебя, можно
сказать, с того света вынули. И ты еще своей стране пользу
приносить можешь.
- Да, - согласно кивнул Фролов, - сам
до сих пор диву даюсь, что починили меня медики. Ведь места на мне
живого не было… Постой, Николай Дмитриевич, - капитан
госбезопасности вновь схватил со стола фотографии, - а как Ванька
Чумаков там же, в Берлине, оказался? Да еще и вместе с Трефиловым?
Он же в сорок первом на фронт ушёл, после конфликта… с Фитиным
же…
- Как ушёл, так и обратно вернули, - с
усмешкой ответил старший майор госбезопасности. – Поговаривают, что
по распоряжению Самого его с фронта отозвали! За него Пал
Анатольевич просил…
- Это Судоплатов, что ли? – изумлённо
произнёс Фролов, после подтверждения своего вопроса от начальника.
– Неужели всё это из-за того старого дела закрутилось?
- Я подробностей не знаю, - ответил
Николай Дмитриевич. – Но, вроде бы, нет. Я, когда с Судоплатовым
общался, понял, что сначала Чумакова к немцам по совершенно другому
поводу внедрили. А уже после этого он в Берлине у Хорста оказался.
А уж когда наш агент эти фотографии добыл, то и на Трефилова вышли,
и про эту, еще довоенную диверсию и вспомнили. У меня Фитин дело из
архива запросил, и понеслось… Просто… ты же помнишь, Лазарь
Селивёрстович, что, в итоге, нам пришлось написать?
- А то! – криво усмехнулся капитан
госбезопасности. – Еще как помню, товарищ старший майор.
- Если бы мы с тобой всё, как есть,
написали, закрыли бы нас с тобой на Канатчиковой даче[3]. И о дальнейшей службе можно было бы
забыть… Понимаешь?