- Говорю же – комедь. Все наоборот –
Чацкий из Москвы в Саратов отправился, а этот долбоклюй в Москву
поедет.
- В Москву? – совсем уж опешил
Олег.
- Ты глаза радостно не пучь. Это еще
порешать нужно. Тут, на твою удачу, когда карась на нерест шел, к
нам с генералом приятель один заезжал на рыбалку. Когда-то начинали
вместе, только он в белокаменной теперь высоко, мля, сидит и далеко
глядит, а мы тут остались. Так вот он говорил, что там у них с
кадрами не лучше, чем у нас здесь, а местами и хуже. Дошло до того,
что чуть ли не учителей и художников в опера берут, лишь бы хоть
какой документ о высшем образовании имелся. У тебя же вон, диплом
юриста, ты им по всем статьям подходишь.
- Надо бы весь расклад приятелю
вашему дать – вкрадчиво посоветовал ему Васек – От греха.
- Поучи меня еще! – рыкнул на него
Маркин – Ясное дело что надо. Одна радость -он хоть начальником и
стал, а мент правильный, старой закалки. Не совсем вроде скурвился.
Пойду, наберу. А вы ждите!
И, тяжело ступая, подполковник вышел
из кабинета.
- Сдает Емельяныч – негромко произнес
Васек, когда закрылась дверь – Как бы инфаркт его не хватил. Сан
Саныч, ты скажи ему, чтобы он в такую жару водку поосторожней жрал,
особенно после бани. Сосудик какой в башке перекроет – и привет. А
если вместо него, например, Пузыря посадят, то беда. Я так точно
свалю.
«Пузырем» в ОВД называли недавно
переведенного к ним из Энгельса невысокого пузатого майора, который
почти не выходил из кабинета и вообще непонятно чем занимался.
Вреда он никому никакого не делал, на мозги не приседал, но
отчего-то в ОВД его невзлюбили, причем сильно. Возможно потому, что
почти сразу пошел слух о том, что именно этот тихий и серый человек
сменит старое начальство.
- Не послушает он меня – поморщился
Нестеров – И никого другого тоже. Что до остального – его и без
кондрашки могут сменить. Не просто же так он с генералом ханку
трескает третий месяц, понимаешь? Под нашим стул шатается, а под
приятелем его в больших погонах вообще отчетливо трещит. А общая
беда - она сближает.
- Погодите – попросил их Ровнин и
обхватил голову руками – По-го-ди-те! Вы о чем вообще? Какая
Москва? Куда я поеду? А родители как? Что, если эти меня не найдут
и к ним пойдут?
- За своих не переживай – Васек
затушил сигарету в пепельнице – Уже подумал и переговорил. Ты одно
дело, ты мент, твои проблемы – это твои проблемы. А стариков твоих
никто им тронуть не даст. Родители – святое. С чертом этим кто надо
перетрет, все объяснит. Он не дурак, на рожон переть не станет,
понимает, что отвечать после придется по любому, а положение у него
не то, чтобы с «парамоновскими» скубаться.