Я молча ушел. Сцепил зубы, чтобы тело держать в напряжении. Чтобы под контролем. В таком состоянии я добрался до гостиницы, до номера. Внутри было тихо.
Перед глазами стояло лицо Шаха. В интернете нет ни единой фотографии его дочери. Только имя – Шах София Эминовна. Из прессы удалены фотографии дочери влиятельного ублюдка.
Ни единой, мать его, фотографии. Вот, как папашка бережет.
Голова переключается. Портрет. Дед просил подарок забрать для невестки. Я достаю картину, рву подарочную упаковку, подпись Арслана.
Это насмешка судьбы.
На полотне – лицо Софии. Моей Софии.
Той, что в моей кровати спит. Дочь человека, которого я хочу растоптать. Сломать, уничтожить.
Я мял лицо: подбородок, глаза, лоб. Это не помогало, в глазах упрямо стоял Шах. Вместе с ним последний день, когда я видел мать. Убитый горем отец.
И лицо Софии. Теперь оно неизменно напоминало Шаха.
Я толком не помнил, куда швырнул портрет. Не помнил, как столик задел - он рухнул, расколовшись на осколки. Плазма, стулья, кресло, на котором я переодевал ее после гор.
Сука.
Внутри раскачивалась ветряная мельница, которую и самому дьяволу не остановить.
Я молился лишь об одном: не дай бог она проснется. Не дай бог она выйдет сюда.
Потому что я за себя больше не ручался.
14. Глава 14
София
Что-то разбилось. Там, вне спальни.
Раздался страшный грохот.
Я резко открыла глаза и закрыть их больше не смогла. Что-то безумно тяжелое сперва ударилось об стену, а затем упало на пол.
Я подскочила на постели, сердце бешено колотилось. Влажными ладонями я отыскала рубашку – набросила ее на себя и поспешила на выход.
Позже поняла – зря.
Нельзя было выходить на звон битого стекла. Любая бы пересидела, переждала, а не шла вулкану навстречу.
Эмиль был вулканом. В его глазах сам демон поселился.
– Доброе утро… Эмиль.
Мой взгляд цепляется за разбитый столик, за плазму с дырой в середине. Все было разрушено. Здесь вулкан извергся, не иначе.
– Не думаю, – с трудом ответил Эмиль.
Это был нечеловеческий голос. Встретившись с Эмилем глазами, я тяжело сглотнула слюну. И поплотнее закрылась рубашкой.
– Эмиль, что происходит?
Я обвела взглядом гостиную. Стеклянный столик представлял из себя тысячу осколков, все остальное было перевернуто как в аду. Эмиль все возместит, конечно, но не это напугало меня.
Эмиль поранился, на его костяшках была свежая кровь.