Мне, как самому младшему члену бригады, сиденья не хватило. Пришлось устраиваться на чемодане с дедолайтами, в обнимку с огромным рюкзаком Хенри.
Сергей пришпорил автобус и понёсся навстречу вьюге.
– В городе штормовое предупреждение, – возвестила Наталья по-английски, повернувшись к немцам.
– Что это такое? – прищурился Хенри.
– Из-за плохой погоды общественный транспорт не ходит, а людей отпустили домой. На дорогах очень много аварий.
Я покрепче вцепилась в рюкзак Хенри. В окна я старалась не смотреть, кругом была одна сплошная белая вьюга.
– Вообще-то, я тоже могу говорить по-английски, – сообщил Сергей, услышав наши иноязычные речи. – Но не сразу.
– Это как? – не поняла я.
– Мне требуется где-то неделя общения, чтобы вспомнить язык, – пояснил Кобалов.
– Тогда будем ждать, – лучезарно улыбнулась Наталья. Эх, вот бы ещё научиться у неё так улыбаться.
Автобус катил вперёд. Казалось, нас, как домик Элли из Канзаса, сейчас подхватит ураган и перенесёт в волшебную страну. И пойдём мы по дороге из жёлтого кирпича навстречу своим мечтам.
– У нас во Владивостоке эти автобусы сравнивают с велосипедами, – радостно возвестил Сергей.
Неожиданно на меня навалилась усталость. Я сама не заметила, как заснула. Проснулась от того, что почувствовала, как автобус пошёл в гору. Потом покатился назад, а вслед за этим раздался дикий визг тормозов.
И всё кубарем: рюкзак, руки, ноги.
А потом крик Сергея:
– Господи, вы живы, все живы?
До гостиницы «Океан» нас довёз сердобольный водитель грузовика. Наташе, Хенри и Норберту нашлось место в кабине. Сергей сидел в кузове рядом со мной.
Замёрзший, перемазанный и перепуганный, он не уставал повторять одно и то же: «Тормоза. Кто-то испортил тормоза».
– Сергей, а кто их мог испортить? У тебя есть враги? – тихонько спросила я.
– В том-то и дело, что нет. Я снимаю фильмы про дикую природу, а не про коррупцию, – вздохнул парень.
– Но ты уверен, что это не совпадение? Сам же говорил, что эта машина вроде велосипеда.
– Смеёшься? Я вчера вечером перед вашим прилётом всё проверял. С меня же отчим теперь три шкуры спустит. Да и автобус жалко. На свои кровные куплен, а зарплаты у нас – тьфу, не то, что у вас в Петербурге.
– Да у нас тоже не особо большие, – вставила я. – Ну тогда надо в отделение ехать, заявление писать.