Они заталкивают парней к нам в комнату, ставят их на колени. Кир опускает стакан на пол. Поднимается на ноги, возвышаясь над этими мерзавцами.
— Какого хрена Медведь? Что это зна… — но договорить Тоха не имеет возможности, ведь брат начинает бить его по роже, держа одной рукой за ворот рубашки.
С каждым последующим ударом родственника лицо парня все больше становится похоже на отбивную. По коже растекается алая кровь. Нос вывернут в сторону. Губа разбита. Но ни капли жалости к нему во мне не появляется. Только ликование…
Спустя некоторое время Кир отшвыривает его в сторону. По комнате разносится болезненный стон ублюдка. Дружки этого урода расползлись в разные стороны, но далеко сбежать не смогли, ведь их задержали огромные ребята и держат на местах, не давая сдвинуться ни на сантиметр. Они перепугано смотрели за действиями братишки, но ни звука не подавали, будто надеялись, что этим спасутся и он их не заметит. Но этому не бывать!
Кирилл выпрямляется. Смотрит пренебрежительно на этих сволочей. Окровавленные кулаки то сжимаются, то разжимаются. Он всеми силами борется с собственными эмоциями, и это ему немного удается.
— Вы думали, что я ничего не узнаю? Думали, что я буду и дальше сидеть в неведении? Думали, что вас не настигнет наказание? — угрожающе спрашивает он, пока на его скулах вовсю играют желваки.
Я смотрю на все это и совершенно не чувствую никакой вины. Никакой жалости у меня не присутствует к этим людям. Да и назвать их людьми очень сложно. Ведь они ведут себя как самые настоящие скоты! И сострадание к ним — это последнее, чего они заслуживают.
— Ошибаетесь, «друзья»! Вы заплатите за каждую ее слезинку! За ее попытку… За все заплатите!..
Кир кивает мне в сторону выхода, намекая мне, что пора уходить. Я быстро семеню за ним следом, чтобы побыстрее уйти от этих мерзавцев. Но у самой двери брат кидает через плечо парням дяди Луки:
— Не оставьте на них ни единого живого места. — Потом обращается к «друзьям»:
— Только попытайтесь куда-то обратиться по этому поводу… Или мстить… Я вас живьем закопаю! Можете не сомневаться!
И сразу же после его слов за нашими спинами слышатся стоны парней и просьбы прекратить это. Но я сомневаюсь, что этим они смогут разжалобить этих бугаев. Они как две скалы. Непрошибаемы. Так что я уверена, что мрази получат по заслугам.