Зато к осени у меня было всё пространство загорожено каменными
стенками и заполнено землёй. Пришлось менять второй нож на
продукты, но в этот раз я больше взяла овощей и копчёного мяса. По
пути буквально спёрла немного семян капусты и моркови, это я посажу
потом, а пока таскала снизу дрова, понимая, что осень и зиму я
проведу на этой скале. Мой молоток выручил меня, ломая сухие ветки,
которые я увязывала в вязанки и поднимала к себе.
Зато урожай овса получился такой, что мне хватит на всю зиму.
Полный мешок зёрен и ещё целая охапка колосьев в придачу. Зима
оказалась не холодной, но снежной, а с другой стороны, снег так
засыпал мою хижину, что хватало вскипятить воду и уже становилось
тепло. Воду я топила из снега, но теперь у меня до весны и забот
меньше. Ела, спала, да спускалась за дровами, невозможно наверх
поднять на всю зиму.
– Ура! – орала я, встретив наступление весны.
Земля немного прогрелась, и я засеяла всё, что могла, овса вдвое
от прежнего, да ещё капусту посадила и морковь. Последнюю пришлось
прореживать и высаживать там, где был хоть клочок земли. Мои личные
«удобрения» понравились растениям, и они дружно взошли. Вот тут и
повадились ко мне всякие придурки, начиная орать внизу. Постепенно
я стала понимать их язык, один всё допытывался с меня своей доли, а
я посылала его туда, куда принято в России, но он не знал
русского.
Ещё были претенденты на руку и сердце. Этим я отвечала на чистом
немецком, что мой отец против. Имеет женщина право на немного
юмора? Отца у меня никогда и не было, в смысле, я его не знала и
знать не хочу, я и мать не помню, детдомовская. А пусть не лезут, я
добилась само обеспечения, хотя мне и приходится иногда ходить в
деревню, менять всякий хлам на еду, но по осени я буду довольна
всем. Приметила ещё одну миниатюрную «полочку», буквально на один
куст винограда, туда его и притулила, сперев у крестьян чубук.
А чего обижаться они не обеднеют, а мне жить как-то надо. Дожди
идут регулярно, поливать ничего не надо, да и земля едва просохла
после снега. Мои посевы зеленеют, а я живу себе, свободная, как
ветер. Стройная, никакого фитнесса не надо, силы в руках, некоторые
мужики позавидуют. Я теперь могу по верёвке на одних руках залезть,
но зачем.
И вот тут появляется такой расфуфыренный, по местным меркам,
«гражданин»», в сопровождении слуг, и просит меня с ним
поговорить.