Все становились богаче, даже крестьяне, которые не разбогатели,
но хоть выбрались из беспросветной нищеты. Поля приносили больше
урожая, сады благоухали, даже бывшие дички яблонь обзавелись
прививками приличных сортов. Печь, которую мне сложили вместо
камина, пользовалась популярностью. Порой я заставала служанок,
гревшихся зимой на ней. А муж обязательно укладывался на печь после
трудного дня, который приходилось проводить на воздухе.
Малыш получился чудесным и рос крепким и умным, я же учила его
всему, что знала. Счастье моё было ярким, но недолгим. В одной из
войн муж погиб, а я уже носила второго ребёнка. Едва старший сын
встал на ноги, став настоящим герцогом, меня решили убрать из
замка, отправив в монастырь, но я собралась и ушла, одна и
пешком.
На свою стену я не полезла, да и куда с ребёнком. Зато нашла на
реке островок и сердобольные крестьяне перевезли мены туда. В
шалаше я и родила девочку, славную, похожую на меня, я назвала её
Катей, а потом принялась строить жилище, в перерывах, когда дочка
спала. Хижина получилась настолько крошечной, что мы едва
помещались в ней.
Крестьяне, помня мою доброту, помогали мне продуктами, но я
решила твёрдо всё сделать сама. Разбила огород, посадила саженцы,
получила неплохой урожай, часть которого обменяла не зерно. А ещё
сплела сеть и стала ловить рыбу в реке. Так и втянулась в жизнь
отшельницы, дочка росла умной и здоровой, радуя меня. А молва о нас
разлетелась по всему королевству.
Так и появились у нас на острове ещё пара женщин, у которых
мужья погибли на войне., а у меня прибавилось забот.
– Ну что, сёстры, будем строить вдовью обитель? – спросила я
как-то у них.
– Говори, мы на всё готовы, – согласились они.
За лето мы построили небольшой домик из четырёх комнат, одну из
которой оставили под кухню. Камни брали прямо в реке, которая
приносила их порой во время половодья, а когда закончили
строительство, к нам притащился епископ. Мою хижину он признал
непригодной для часовни и посоветовал строить побольше.
Ну и ладно, мы не белоручки, разобрали ей и построили крошечный
храм с деревянным крест наверху. В следующий раз епископ остался
доволен, но так стрелял глазами в сторону женщин, что я догадалась,
чем это закончится. В итоге он всю ночь «читал проповедь» той, что
по моложе, а потом удалился вполне счастливый.