. Переложив на кооперативные товарищества заботу о жилом фонде, власти в конце 1920‐х решили привлечь ЖАКТы к новому витку квартирного передела, начавшемуся с лета 1927 года (подробнее см. «Уплотнение»). Примерно тогда же закончилась и жактовская вольница: из руководства товариществ вытеснили всех «бывших» и нэпманов. В отдельных случаях новое пробольшевистское руководство ЖАКТов использовало всё же знания людей из непролетарской среды. Они были вынуждены работать в системе коммунального хозяйства, где на рубеже 1920–1930‐х не существовало «запрета на профессии» для лиц непролетарского происхождения. Знаменитая фраза Остапа Бендера: «Графа Монте-Кристо из меня не вышло. Придется переквалифицироваться в управдомы» – насыщена глубоким социальным смыслом: в услугах управдомов и других работников ЖАКТов власть нуждалась вне зависимости от их общественного генезиса. Счетоводом сразу в двух ленинградских ЖАКТах работал, судя по дневниковым записям 1933 года историка Аркадия Манькова, его отец – бывший обер-секретарь Сената
293. В должности управдома два года с 1925 по 1927 год состояла и моя бабушка. А с весны 1928‐го по лето 1932 года она работала бухгалтером в ЖАКТе в доме № 9 по 4-й Красноармейской улице. Здесь очень пригодилась математика, которой ее обучали до революции в частной женской гимназии А. Н. Васильева на Рижском проспекте, 19.
Выпускной класс петроградской женской гимназии А. Н. Васильева. Февраль 1917. Личный архив Н. Б. Лебиной
Бабушку не затронули чистки ЖАКТов в 1929 году – возможно, благодаря новому замужеству. С точки зрения старших сестер, это был мезальянс: дочь бывшего домовладельца стала женой местного участкового! Моя мама, тогда девятилетняя девочка, слыша разговоры родственников, называла жениха «Чирков-Участков». Она долго не могла понять, где фамилия, а где название профессии. В 1932 году ЖАКТ на 4‐й Красноармейской был ликвидирован. В жилищную систему бабушка вернулась лишь в 1942 году. Трудности и злоключения, выпавшие на долю нашей семьи в первое десятилетие советской власти, определили, по сути дела, бабушкину профессиональную судьбу. На пенсию она ушла в 1955 году с должности главного бухгалтера Жилищного управления Смольнинского района Ленинграда и была, в общем, довольна своей жизнью, в отличие от отца историка Манькова. От ЖАКТов к середине 1950‐х остались лишь воспоминания. Еще в 1937 году они прекратили свое существование как легализованная форма управленческой активности населения.
