В кабинет, который я делила еще с тремя сотрудницами, я вошла за минуту до начала рабочего дня. Но Инна Павловна, старший делопроизводитель, все равно покачала головой.
— Лизочка, ты не могла бы приходить пораньше?— с притворной вежливостью спросила она.
— Простите, Инна Павловна.
— Ты же знаешь, в стране кризис. В «Атласе» тоже планируется сокращение персонала, будь осторожнее, — женщина прошлась по кабинету с таким видом, словно решение, кого увольнять, а кого — нет, принадлежит ей.
Я мысленно пожала плечами. В отличие от других сотрудников «Атласа», обремененных семьей и детьми, я не держалась за свою должность. Маленькая зарплата, множество обязанностей, рутинная, скучная работа, связанная с бумагами… При желании, я легко найду подобное место.
Но вслух я этого не произнесла. Напротив, включила компьютер и принялась изучать почту.
Время до обеда прошло быстро. Пришлось отправить несколько срочных писем — «девочки, умоляю, вопрос жизни и смерти» —потом отнести документы в приемную директора и дождаться их подписания. Когда я вернулась, Инна Павловна, стуча каблучками модных туфель, и размахивая руками, в волнении бегала по кабинету.
— Лиза, ты была в приемной? Тебе ничего не сказали?
Я отрицательно покачала головой.
— Ты знаешь, что «Атлас» скоро отмечает тридцать лет со дня создания? — женщина пригладила растрепавшиеся белокурые волосы. —Руководство решило устроить праздник: сначала концерт, затем банкет в ресторане. Сколько работаю, ничего подобного не было.
— Чудесно, — без особой радости заметила я.
Подумаешь, концерт! В Сети полно музыки на любой вкус, включай и слушай. И в ресторан, при желании, может сходить любой человек.
Но так считала только я. Две моих коллеги, Света и Маша, уже изучали Интернет в поисках новой сумки, туфлей и вечернего платья. Инна Павловна, забыв о работе, записывалась на прием к косметологу и в салон красоты.
А ядумала о том, что с радостью отказалась бы от праздника, ради одной короткой встречи с человеком, которого нет в этом мире.
… Домой я возвращалась пешком. Во дворе, под березами, стояла потемневшая от времени скамейка. Мне нравилось здесь сидеть, глядя в небо и любуясь солнечными лучами, пробивавшимися сквозь густую листву. Но на этот раз скамейка оказалась занята, девочкой лет тринадцати.