- Один из них мой племянник. Он мне вчера все выложил, - поясняет Снежана и я неожиданно, впервые за два года знакомства вижу в ней нормального человека, а не гламурную дурочку.
- Ну я понял, -киваю коротко. – Я впишусь, ты же знаешь. Только дай мне все явки и пароли, Снежа.
- Да-да, сейчас, - поспешно лезет она в сумку. Ищет там что-то и, найдя там черный ежедневник, достает ярко-розовый липкий листок. – Вот возьми. Тут сотовый матери. Фамилия и имя девочки. И номер карты. Но деньги можно кинуть и по номеру телефона. Он привязан к карте, - торопливо сообщает она.
- Снеж, - усмехаюсь в ответ. – Я ресурсом помогу лучше. Договорились?
- А-а… ну да, - спохватывается она и на красивом лице замирает странное выражение разочарования.
Не понял! Она меня развести на бабки хотела? Интересное кино.
- Служба безопасности займется, - киваю, давая понять, что разговор закончен. – Всего хорошего.
- Саш, - печально тянет Снежана. – Может, мы снова… Я бы тебя простила…
- А я ни в чем не виноват перед тобой, - роняю спокойно. – Спасибо тебе за все.
- Ты вот так просто говоришь? – охает она. – Как будто фантик в помойное ведро выкинул…
- А что же ты хочешь, дорогая? – интересуюсь насмешливо. И вспомнив кое-что из жизни Алишера, предлагаю. – Могу отобрать все подарки. Хочешь?
- Не-ет,- в ужасе подскакивает с места Снежана.
- Вот и я не хочу, - ставлю точку в разговоре. – Пока.
Положив затылок на подголовник, наблюдаю, как Снежана быстро ретируется к двери. Только красные подошвы лабутенов мелькают.
«Смешно, ей богу!» - усмехаюсь криво. И очень надеюсь, что больше эта красавица сюда не заявится. Намек, как говорится, должен быть понят с первого раза.
- Юра, - звоню главному безопаснику корпорации. – Зайди, пожалуйста!
Взгляд падает на розовый листок, прилепившийся к столешнице.
Никонтова Людмила. Шестнадцать лет. Склиф, твою мать!
Такого врагу не пожелаешь. А маленькой хлипкой девчонке тем более. И все из-за меня! Так бы отсиделась Люся Никонтова во дворе. Вернулась бы домой, когда отчим заснул. А утром бы ускользнула бы в школу. Так нет же! Вынесла меня нелегкая! Даже самому себе я не в силах объяснить, какого хрена не остался вчера в машине? Зачем разогнал тискающихся подростков?
- Вызывали, Александр Георгиевич? – просовывается в кабинет мясистое табло безопасника.