Босс. Я научу тебя любить Новый год! - страница 4

Шрифт
Интервал


И потом этот ор от Владислава Гадовича. Бррр! Как же я не люблю это имя. У меня с ним, знаете ли, очень плохие ассоциации.

В страхе оборачиваюсь.

— Извините, я не хотела в вас коробку кидать, — бормочу, состроив гримасу невинной кисули.

— Коробку? — в шикарное тело и безупречное лицо Мещерского и правда ничего не врезалось. Стоит возле стремянки внизу, но даже так умудряется смотреть высокомерно. Важный такой. Рукава рубашки до локтей закатаны. Воротник распахнут. Красивый до невозможности. Но насколько красивый, настолько и вредный. Вон как брови хмурит. Опять я что-то не то сделала!

— Я не смотрела назад, когда бросала ее, — оправдываюсь зачем-то.

— Вообще-то по охране труда на таких каблуках нельзя на стремянку залезать! — рычит на пониженных тонах. Видимо, я умудряюсь слегка остудить его пыл. Но вот… возьмет и лишит меня премии за охрану труда. И буду отмечать Новый год у телевизора! И никакого тебе оливье и катания на коньках, Северина! Денег хватит только на бутерброды с маслом.

— Извините, — смотрю на свои туфли. Красные, лакированные. Я их себе для новогоднего корпоратива купила. Разнашиваю после работы, когда все уходят из офиса. Каблуки и правда зачетные!

Пытаюсь сойти со стремянки, но каблук цепляется и я лечу! Куда — неизвестно, ничего не понимаю. Голова кружится. В ужасе кричу.

Перестаю кричать только, когда оказываюсь в крепких руках босса. Он успевает меня подхватить до моего позорного падения на пол офиса.

— Вот поэтому, Северина, нельзя нарушать правила охраны труда, — поучительно сетует Владислав Анатольевич. А я инстинктивно держусь за его мощную шею и всем телом ощущаю его немаленькие мышцы. Какой же он горячий и сильный! И пахнет от него потрясающе. Я чувствую его мятное дыхание.

Как же так? Разве это законно быть ТАКИМ… таким… роскошным?

— Спасибо, Владислав Анатольевич, — звучит, правда: «спсипа Васисав Анатоич».

Он не сильно-то и торопится меня отпускать, но я медленно сползаю с его рук. Проклятые каблуки и юбка-карандаш!

— Ты не ушиблась? — в его голосе звучат нотки заботы. А еще, он впервые назвал меня по имени и… руки у него чересчур приятные и теплые, потому что я как-то странно реагирую на его прикосновения. Особенно на моих бедрах. За что ухватился, то и держит, как говорится.

— Все в порядке, Владислав Анатольевич, — блею, как овечка. Я напугана и раздосадована. И не только тем, что чуть шею себе не свернула, но и своей странной и непрошенной реакцией на босса. Он мне совсем не нравится, да! И меня бесит, что он со мной на «ты».