— Это не я, Александр Васильевич, — откликнулся Игнат. — Утром
прихожу, а оно стоит. Я подумал, что оно вам зачем-то
понадобилось.
— Все ясно, — улыбнулся я. — Это дом решил о тебе позаботиться.
Ну-ка, присядь!
— Да у меня руки в мыле, — запротестовал Игнат.
— Так сполосни их, — рассмеялся я.
Вскочил из кресла и, не слушая возражений, усадил в него
Игната.
— Как тебе?
— Удобно, — нерешительно ответил старик. — Для моей спины в
самый раз.
— Вот, видишь, — весело улыбнулся я. — Дом тебя принял, уже и
кресло тебе приготовил.
— Шутите? — удивился Игнат.
Я покачал головой:
— Никаких шуток. Решено — будешь жить у меня до тех пор, пока
директор не позовет тебя обратно в лицей. А там сам решишь,
возвращаться, или нет.
Решение возникло быстро, и ничего неожиданного в этом не было. Я
знал Игната уже шесть лет — с того времени, как поступил в
Императорский лицей. И даже подумать не мог о том, чтобы оставить
старика на улице.
— Считаете, директор передумает меня увольнять? — с надеждой
спросил Игнат.
— Не только передумает, еще и уговаривать будет, чтобы ты
остался. Я об этом позабочусь. А пока считай, что ты в отпуске.
— Я так не могу, — запротестовал Игнат. — Вы меня в свой дом
пустили, а я тут буду бездельничать? Не дело это.
— Как хочешь, — рассмеялся я.
— Я могу пока у вас служить, — предложил Игнат. — Делать все
умею, не сомневайтесь.
— Да я знаю, — улыбнулся я. — Мы же с тобой давно знакомы.
Я понимал, что старому служителю важно чувствовать себя
полезным. Он старался отблагодарить меня, чем мог.
— Давай, так и договоримся, — согласился я. — Пока я не
разберусь с делом Ивана Горчакова, ты будешь служить у меня.
Комната у тебя есть, питание организуем, насчет жалованья тоже
договоримся. Документы у тебя с собой?
— Да, — кивнул Игнат. — Отдали вчера в канцелярии. Принести?
Он готовно вскочил из кресла.
— Потом, — отмахнулся я. — Заключим с тобой договор, чтобы все
было, как полагается.
— Александр Васильевич, а хотите, я вам кофе сварю? — предложил
Игнат.
— Свари, — согласился я. — Только не мне, а нам.
Игнат захлопотал возле жаровни.
— Не зажигается, — растерялся он. — Магическая, что ли? Я-то
привык спичками обходиться.
Словно услышав его, жаровня сама собой вспыхнула. Пламя тихонько
загудело, и в кухне сразу стало уютнее.
— Как это? — растерялся Игнат. — Она сама зажглась, Александр
Васильевич!