— Ладно, — вздохнул Зотов. — Пожалуй, я погорячился. Но и вы
хороши со своими намеками и недомолвками, господин целитель!
— Пейте чай, — улыбнулся Макаров. — Вам нужно успокоиться. Иначе
я не позволю вам говорить с Иваном.
— А другие практиканты у вас сейчас есть? — поинтересовался я. —
Возможно, кто-то из них мог соперничать с Иваном за место
целителя.
Антон Григорьевич покачал головой.
— Нет. Целители с таким сильным даром появляются все реже и
реже.
— Как и другие маги, — негромко заметил Зотов.
— А его мать здесь? — вспомнил я. — Я хочу поговорить с ней.
— Я убедил Ирину Дмитриевну поехать домой, — ответил Макаров. —
Она всю ночь просидела возле сына. Была буквально убита горем.
Поверьте моему опыту, она здесь ни при чем.
— Верю. А другие родственники не пытались увидеть Ивана?
Например, его отец или брат?
Макаров покачал головой.
— Никто не приезжал. Да я все равно не пустил бы их. Иван пока
слишком слаб.
— И не пускайте до конца расследования, — угрюмо кивнул Зотов. —
Вообще никто не должен входить в палату, кроме вас. Это приказ,
господин целитель. Возле палаты будет дежурить полицейский, я уже
распорядился. А теперь я хочу увидеть Горчакова.
— А вы уже допили чай? — мягко спросил целитель.
— Вот!
Зотов одним глотком допил остатки чая, показал целителю пустую
кружку и со стуком поставил ее на стол.
— Вы довольны?
— Не совсем, — вздохнул Макаров. — Надо было дать вам кружку
побольше.
Он легко поднялся из кресла и кивнул нам:
— Идемте, господа!
Перед палатой Горчакова Антон Григорьевич снова остановился.
— Иван всегда был странным молодым человеком, — сказал он,
строго взглянув на нас. — А теперь его странности только
усугубились. Не удивляйтесь, господа.
Макаров постучал в дверь палаты.
— Иван, к вам пришли!
Подождал секунду и потянул дверь на себя:
— Прошу!
Иван Горчаков стоял возле окна спиной к нам и смотрел в парк.
Даже когда мы вошли, он не повернулся.
На Горчакове была полосатая больничная пижама, одновременно
слишком широкая и короткая для него. Куртка мешком висела на худых
плечах, а большие кисти рук далеко торчали из рукавов.
Печальное огородное пугало. И растрепанные волосы цвета
соломы.
Вряд ли его так одели специально. Наверное, на складе госпиталя
просто не нашлось пижамы подходящего размера.
— Добрый день, Иван Николаевич, — отрывисто поздоровался Зотов.
— Меня зовут Никита Михайлович Зотов, я начальник Имперской Тайной
службы. Хочу задать вам несколько вопросов.