- Есть!
Старостин еще раз бросил взгляд в сторону немолодого мужчины и решился.
- Значит, слушай сюда, десант. Я, конечно, нарушаю, но … Короче валить вам надо с вашей деревни. Я многого не знаю, но предчувствия у меня больно уж нехорошие. Начальство таким наскипидаренным никогда еще не видел. Чушь? Наш блокпост в скором времени станет очень горячим местечком.
- А как же ... – Потапов осекся, тут же напрягшись. – Дык у нас посадки на носу, земля скоро отогреется. Да как же...
- Бросайте все к черту, – офицеру было непросто, походя, разрушать чью-то жизнь, ну уж лучше вот так, дальше будет только хуже. Старостин лукавил, знал он больше остальных. Его дед, также в прошлом высокопоставленный военный, поэтому сюда его и отослал. – Государство, конечно, позаботится, но сам понимаешь…
- Понял, – сердце у Потапова болезненно сжалось. Ох и взгляд был сейчас у военного! Красноречивей всех слов.
- Только давай без паники, спокойно.
- Будет сделано, товарищ старший лейтенант. Спасибочки вам и доброго здоровья.
Командир отдельной ротной тактической группы молча смотрел на петляющего по задворкам деревенского, затем резко сплюнул и полез за рацией:
- Остапенко! Я долго буду землеройную машину ждать? Давай мухой или пошлю сортиры рыть!
Сергей влетел в избу как ошпаренный, выхлебал целый ковшик свежей водицы, любил он именно колодезную, и присел за стол. Мужчина пристально оглядел крепкий, недавно ремонтировавшийся дом и задумался.
- Надь, а Надь?
- Что тебе, черт окаянный? – послышалось со двора.
- Надь. Иди сюда.
- Чего надо то? – супруга внезапно появилась на пороге кухни. Умела она ходить как кошка, неслышно.
- Слушай, жена, внимательно, - Потапов сидел, выпрямившись и выглядел предельно серьезно. У Надежды разом подкосились руки. Она привыкла к его постоянному ёрничанью и баловству и таким видела его лишь в чрезвычайных обстоятельствах. – Начинай-ка ты собирать потихоньку вещи. Не торопись, возьми из одежды самое лучшее, обувку разную, посуду, документы на нас и на дом.
Потапов закатил глаза, прикидывая с чего начать ему. А Надежда, как и любая женщина в такой ситуации впала на некоторое время в прострацию. Постиранный халат выпал из рук, а сама она тяжело опустилась на скрипнувший старый стул, лицо резко побледнело, на глазах появились слезы.