В Полигоне Греков с Шелагиным нас уже
ждали, поэтому мы без особых разговоров направились в
зарезервированным за Шелагиными зал, где порядка двух часов я
отзанимался очень плотно, применяя все новые умения и оттачивая и
их, и старые. Остальные участвовали в тренировке попеременно. Олег
так вообще сдулся через полчаса и сказал, что с него на сегодня
хватит, поэтому только следил за действием, изредка комментируя.
Или беседовал с тем, кто брал в тренировке паузу.
— Илья, хватит, — наконец сказал
Греков. — Перетренируешься еще, это тоже вредно.
— Я на воскресенье полный отдых
запланировал, — возразил я.
Но новую партию фантомных противников
вызывать не стал, устало опустился на скамейку при входе. Кажется,
Греков прав, и мне действительно хватит. В ближайшие минут двадцать
— точно. Я достал из сумки бутылку с водой и сделал пару
глотков.
— Отдых он запланировал, — проворчал
Олег. — Это значит, ты упор на алхимию или артефакторику
сделаешь?
— На кожевничество, — огрызнулся я. —
Физическая нагрузка будет минимальной. За воскресенье
восстановлюсь.
— Если будешь так выкладываться, за
воскресенье не восстановишься, — заявил Греков.
— Восстановлюсь. У меня нужной
алхимии хватает.
Греков посмотрел на Шелагина.
— Саш, ты его не предупредил, что ли?
Илья, нежелательна тебе сейчас никакая алхимия, чтобы при проверке
не нашли даже ее следов, а проверять будут так, что при подозрении
могут отстранить. На фехтовальных соревнованиях алхимия запрещена.
Павел Тимофеевич, конечно, с Зиминым договорился, что целитель с
тобой на соревнования будет, но при явных нарушениях с твоей
стороны толку от этого не будет. Вот чтобы уже сегодня — ничего,
даже если планировал.
— У меня такая регенерация, что
выйдет все за день-два.
— Может — выйдет, может — нет, но
рисковать не надо. У тебя и без того хорошие шансы, а
перерабатываясь ты их уменьшаешь.
— Вот-вот, — поддержал его Олег. — Я
племяннику тоже говорю, что нужен своевременный отдых, а он
упирается.
— Потому что пока мы отдыхаем, нас
уже могут обкладывать со всех сторон. Если Живетьева отступилась от
своего участка, это не значит, что у нее не появилось желание нам
отомстить.
— Нам-то за что? — вытаращился на
меня Греков. — Мы ее внучка́ даже пальцем не тронули.
Я выразительно хмыкнул, напоминая,
как он обошелся с пленным. Нет, пальцем не тронул, но пнул хорошо
так. Никогда не думал, что Живетьев мог так высоко взлететь.