— Ах ты ж, сволочь… — зашипела уже тише Якихо. — Ну ничего, придет время, и будешь ты у меня зализывать свои раны.
— А вот и угрозы пожаловали, — беспечно произнес Рустам. — Осталось только выяснить, кто теперь будет нести рюкзак этой шипящей змеюки в обтягивающих джинсах?
— Рустам! — возмущенно воскликнула девушка, осознав свое незавидное положение. К ее несчастью, только он соглашался нести ее рюкзак в дальних походах, а сейчас намечался именно такой. Остальным парням было абсолютно фиолетово на ее проблемы. Потому она была вынуждена жалобно добавить: — Ну, Рустамчик…
— Один минет, и он опять весь ваш, — весело подмигнув девушке, ответил парень. Отчего Якихо покраснела и чуть ли не засвистела, как чайник на плите.
— Да расслабься ты, понесет он твой рюкзак, куда денется, — махнув рукой, спокойно произнесла Соня. — В первый раз, что ли?
— Наш гномик опять хочет обломать весь кайф бедному и зашуганному парню, страдающему без капли внимания со стороны женского пола, — театрально покачал головой Рустам.
— Мы заказ выполнять будем или опять ваш треп полдня слушать? — лениво сказал Ярослав. — Где текст?
— Пока ваше величество просыпалось и спешило на подвиги, как всегда опоздав, мы уже все выяснили, — насмешливо произнес Рустам, шутливо приподняв шляпу и опустив ее обратно. — Заказ в соседнем с городом районе. Вроде как там скоро должен открыться разлом и в наш мир явится очередной хранитель для прохождения экзамена.
От этих слов Ярослав вздрогнул и, побледнев, сжал кулаки. Соня только обреченно вздохнула, глядя на Ярика, хотя она понимала, как все в их отряде, реакцию парня. Но, в отличие от него, она ее не разделяла. Да, их отец был из таких же хранителей. Прибыл сюда, вскружил голову их матери, а после пропал. Но это не повод ненавидеть всех подряд хранителей. Особенно новичков.
— Я смотрю, наш горе-мститель опять не смог забыть обид. Он сейчас подумает немножко и вновь родит очередной великий гневный перл, — насмешливо прокомментировал реакцию парня Рустам.
— Не дождешься, — сквозь зубы произнес Ярослав, выдыхая и успокаиваясь.
Он уже давно боролся с этой своей слабостью, но, как и прежде, упоминание хранителей, что прибывают в их мир, его все равно нервировало и злило. Он, как и раньше, считал их подонками и мерзавцами, но уже с кулаками на всех подряд не бросался. Все же после смерти матери прошло более десяти лет, так что боль утраты постепенно уходила.