— Шар, опять ты здесь?! — раздался за спиной гнусавый
мальчишеский голос — Марта уже собрала отряд, а тебя всё нет. Бегом
на перекличку!
Шар – это сокращенное о Шаролуп. Мелкие, ровесники кто слабее,
или люди, уважающие меня, всегда обращались ко мне, сокращая
обидное прозвище, тем самым выказывая уважение. Всегда отвечал им
тем же.
— Иду. — отозвался я, поднимаясь. Что-то засиделся, так можно и
наказание заработать. Например, лишиться ужина. А это плохо, на
следующий день ходишь вялый, обессиленный, и желудок рычит.
Голодный собиратель — то еще зрелище.
В два прыжка спустившись по лестничному пролёту полуразрушенной
башни, я высунулся в оконный проём. Перекинул ноги наружу, и через
секунду уже висел на вытянутых руках. Нащупал ногой торчащий из
стены кусок трубы, встал на него и вновь присел, перехватившись за
опору руками. Снова повис, окинул место под ногами быстрым
взглядом, и разжал ладони. Всего два метра падать, пустяки. Зато
обгоню Вонючку — мелкого пацана, которого отправили на мои поиски.
Если окажусь на перекличке раньше посыльного, избегу наказания.
Наша шайка располагалась на вершине горы, в развалинах какой-то
странной деревни, где уцелело всего четыре строения из шести, и ещё
часть той самой башни, на которой я любил встречать закаты и
рассветы. Вея — наша главная наставница и самая умная в шайке,
называла это место странным словом — Обсерватория.
Приземление прошло привычно — ноги сами спружинили, бросив тело
в кувырок, и вскоре я уже бежал вдоль одноэтажного строения, в
котором проживали старики и дети. Детский сад — так называла Вея
этот дом.
— Эй, Шар, подожди! — раздался позади возмущённый голос Вонючки.
Ага, щас, разбежался. Точнее наоборот, бегу со всех ног.
Когда до конца строения осталось чуть больше метра, я резко
перешёл на шаг, и из-за угла вышел, как будто шел быстрым шагом на
построение. Сам.
— О, а вот и Шаролуп. — раздался раздраженный голос Марты. —
Давай живее, уже все в строю. Кроме этого вонючего огрызка,
которого только за смертью посылать. Эй, Вонь кошмарная, ты
где?!
Я занял место в середине строя, оттолкнув плечом Клешню — моего
ровесника, у которого вместо левой руки была мутировавшая
конечность, похожая на клешню. Вообще среди нас не было ни одного
абсолютно нормального, у каждого имелась какая-нибудь мутация.
Явная, вроде Клешни, или скрытая, как у Вонючки или Нэи
Огненной.