— А, только и всего, да? И плевать, что они теперь мешают меня с грязью?
— Может быть, тут дело не во мне? — ощетинилась Кикимора. — Маша рассказала, что вы отказались от дочери от первого брака. Разве это я сделала?
— Ах, ты… — Я сдержался от брани, сжав руки в кулаки. — Что ты вообще знаешь, чтобы говорить о таких вещах?!
— А что Вы знаете обо мне, чтобы утверждать, что я «примазываюсь к богатому мужику»? — не осталась в долгу Кикимора.
Я замолчал, не зная, что ответить.
Да, мы друг друга не знали.
Но при этом Анна утверждала, что ребенок, которого она родила – мой.
Моя дочь.
Мила.
— Можно подумать, я не прав! — хмыкнул я, еще раз одаривая Кикимору оценивающим взглядом.
Одета она была… снова не по погоде. Та же куртка, что и в прошлый раз, а на улице, при этом, стало лишь еще холоднее. Я же давал денег, неужели нельзя было хоть что-то купить?
— Думайте, что хотите… — Анна нахмурилась и упрямо пождала губы, сделав шаг назад.
— Куда? — Я тут же поймал ее за руку и, немного не рассчитав своих сил и ее миниатюрных габаритов, дернул на себя. Кикимора влетела мне в грудь и отшатнулась бы, не прижми я ее к себе, как следует.
— Пустите! — громко завопила девчонка, начиная дергаться.
— Ну, все, надоела! — С этими словами, я слегка согнул ноги в коленях, подхватил вопилку ниже попы и ловко, в одно движение закинул ее на плечо. — Сказал – пойдешь со мной, значит, пойдешь со мной. Надо будет – потащу, — прорычал я.
— Куда?!
— Куда-куда? К себе, в берлогу! Куда ж мне еще тебя тащить? Я ж неандерталец, не бизнесмен в костюме и на майбахе! — зло выдал я, негодуя, почему мне всяких истеричек приходится таскать на плечах.
— Вы шутите?!
— Нет, Кикимора, не шучу! Ты заварила кашу с борзописцами, тебе ее и расхлебывать!
— Но…
— Молчать! — С этими словами я несильно шлепнул девчонку, попав аккурат по ягодице. — Мое слово – не оспаривается, запоминай хорошенько! Это правило номер один. Правило номер два – я всегда прав. Правило номер три – я говорю, а ты делаешь. Правило номер четыре…
3. Глава 3
— Ты меня поняла? — зло прорычал Максим, ударяя рукой по поверхности деревянного стола.
— Я не буду этого делать, — выдохнула я. Было ли мне страшно? Да, однозначно. Стала ли бы я врать? Нет, ни за что.
— Ты испытываешь мое терпение, Анна.
Я сглотнула. Да, точно, мне было чертовски страшно. Не знаю, почему, но с первых минут, как я повстречала Орлова, он вызывал во мне две эмоции – подсознательный страх. И желание. Вот такая вот странная, гремучая смесь.