Я достал блокнот, начал набрасывать план:
Первое. Через подставных лиц передать Казакову информацию, что
немцы готовы огласить его карточные долги.
Второе. Намекнуть, что Беспалов ведет двойную игру и готовит
документы для его устранения.
Третье. Организовать «случайную» встречу с Пироговым,
технический директор может стать союзником.
Коньяк медленно согревал. За окном светало. Где-то в глубине
души шевельнулось сожаление об Анне, но я отогнал эти мысли. В
конце концов, я действительно дал ей то, о чем она мечтала -
небо.
Я снял телефонную трубку:
— Мышкин? Нужно срочно встретиться. Есть информация по
«Сталь-тресту». И еще - найди досье на некоего немца, который
держит игорный дом на Тверской. Кажется, пришло время устроить еще
одну небольшую панику в стане врага.
План складывался сам собой: стравить Казакова с Беспаловым,
поддержать Пирогова, который выступает против травли моих заводов,
а потом... потом нанести решающий удар, когда они окончательно
перегрызутся между собой.
Я подошел к окну. Первые лучи солнца золотили крыши Москвы.
Где-то там, на Ходынском поле, уже готовились к новому дню
самолеты. Анна наверняка проснется с мыслями о вчерашнем
полете.
Взяв чистый лист бумаги, я начал писать инструкции для Мышкина.
Нужно действовать быстро, пока информация свежая. Пока Казаков в
панике из-за карточных долгов. Пока Беспалов уверен в своей
неуязвимости.
В дальнем кабинете «Метрополя» пахло дорогими сигарами и
трюфелями. Герр Штольц, грузный немец с моноклем и аккуратно
подстриженными седыми усами, задумчиво разглядывал карточные долги
Казакова, разложенные на крахмальной скатерти.
— Так-так... — он прищурился сквозь монокль. — Семь тысяч
золотом. Приличная сумма, майн либер фройнд.
Я молча кивнул. Штольц, в прошлом банкир из Гамбурга, а ныне
хозяин подпольного игорного дома на Тверской, был частым гостем в
высших кругах Москвы. Его заведение пользовалось определенной
репутацией, а связи простирались от немецкого посольства до
ОГПУ.
— И наш дорогой герр Казаков, — Штольц аккуратно промокнул губы
салфеткой, — совершенно не имеет возможности погасить этот
долг?
— Увы, — я отхлебнул рейнского. — Но у него есть... другие
возможности. Скажем, доступ к определенным документам.
Немец понимающе усмехнулся:
— О, конечно, высоко сидящие люди имеют много возможностей.
Очень интересные документы могут достать, не так ли?