- А что это тут у нас такое? - произнесла я, усадив дочку на свою постель. - Праздничное платьице!
Лили была такой красивой, такой трогательной и нежной, словно куколка… И мне бесконечно хотелось наряжать ее, постоянно покупать ей новые вещички… казалось, гардероб дочки уже был богаче моего собственного, а ведь ей исполнился всего лишь годик!
Я достала из шкафа чудесное пышное платье нежно-сиреневого оттенка, показала его своей девочке:
- Смотри, какая красота!
Дочка оценила фатиновую юбку по-своему: тут же потащила сетчатую ткань в рот и я едва успела отобрать у нее эту совсем несъедобную добычу.
- Нет-нет, - рассмеялась, покачав головой. - Это нельзя кушать.
Слово «нельзя» Лили явно не понравилось. Фыркнув, она отвернулась, а я, несмотря на высказанный мне протест, принялась бойко ее переодевать.
- Ну разве не чудесное платьице? - сказала, поднося дочку к зеркалу. - И ты у меня… такая чудесная!
Видимо, отражение Лили понравилось, потому что на личике снова расцвела улыбка.
- А теперь идем кушать! - провозгласила я и дочь одобрительно залепетала следом:
- Куф-куф!
***
После обеда мы с Лили играли в гостиной. Дочка старательно выстраивала из кубиков разноцветную башню, а я покорно подавала ей материалы, которые она требовала, указывая пальчиком на тот или иной предмет.
В этот момент, наблюдая, как Лили, высунув язычок и трудолюбиво пыхтя, пытается поставить на верхушку башни новый кубик, мне захотелось в миллионный раз запечатлеть ее на фото. А следом, делая очередной кадр, я вдруг подумала: у меня так много фотографий с дочкой на телефоне, и только несколько из них распечатано и поставлено в рамку… Так почему бы не завести для Лили отдельный альбомчик?
Я вспомнила: на чердаке было несколько семейных фотоальбомов, оставшихся от родителей мужа и мне вдруг нестерпимо захотелось достать их, очистить от пыли и забвения, вставить в старомодные прорези фотографии дочки: она ведь тоже теперь была частью этой семьи…
Показалось: Кириллу наверняка понравится эта идея. Загоревшись, я поспешно встала на ноги, поймав на себе недоуменный взгляд Лили и, погладив ее по голове, сказала:
- Мама сейчас вернется, ладно?
А потом окликнула помощницу по дому, которая приходила пару раз в неделю и сейчас так кстати как раз была рядом:
- Мария!
Румяная, пухлая женщина примерно пятидесяти лет, появилась на пороге гостиной почти мгновенно.