Уже перед началом малой приборки, когда до команды «Палубу проветрить и прибрать!» оставалось ещё несколько минут, Игорь сидел в курилке и, подыгрывая на шестиструнной гитаре, тихо запел. Песня была заунывная и наводила на перекуривавших там моряков неизгладимую печаль. Ибо каждый третий военмор уже успел пройти этот печальный эпизод в своей жизни. Каждый моряк затаил в своих извилинах только ему понятные мысли, а голос Игоря наполнял их воспоминания теми несбывшимися надеждами былого счастья, распыляя нехитрые куплеты по всей курилке и близлежащим помещениям:
… Я написал вчера девчонке, что люблю,
Что не могу прожить без неё дня.
Писал я про любовь, под плеск волны –
Быть может от того она ушла.
Когда пришёл черёд припева, в курилке к тому времени собрался приличный хор и несколько голосов, тут же подхватили такой зовущий и стонущий припев:
И пусть гитара от обиды плачет,
И пусть за окнами кружится белый снег,
Как жаль, что для тебя уж ничего не значит:
Моя любовь, моей души секрет.
Мельниченко продолжал играть и петь, а в его глазах туманно таял улыбающийся образ, растворяющийся среди сизого сигаретного дыма, образ канувшей в небытие блондинки. А Игорь продолжал петь, и песня звучала всё напористей и жалобней:
Пришёл ответ, и помутнело море,
И волны в бешенстве хлестали по бортам.
Где ты теперь, кто мне поможет горю –
Лишь чаек крик уносит океан.
Припев снова зазвучал в несколько голосов, а Мельниченко продолжал наяривать на гитаре, перебирая аккорды и пробуждая в ней невинный и ущемлённый плач, предшествующий последнему куплету песни и, словно, тигриный рёв вырвался из глотки опечаленного первостатейника:
Пускай с тоской я провожаю день,
Твои глаза, с улыбкой вспоминая,
Я не желаю зла тебе, поверь –
Желаю счастья океан, родная!
Началась приборка и песня растаяла в ушах военморов, как курсантская любовь первостатейника Мельниченко. Занимаясь приборкой боевого поста, Игорь навевал в свою голову новые мысли и эти мысли были о предстоящей встрече с Леной, к которой на космических скоростях летела его необузданная фантазия. Он уже заканчивал приборку, когда из динамика донёсся голос дежурного по кораблю: «Команде приготовиться к построению по сигналу «Малый сбор» на вечернюю проверку! Форма одежды номер четыре, место построения – шкафут, правый борт!»