. Художница легко нашла глазами свое окно на западном фасаде и ту самую чудовищную оранжерею прямо под ним. Из нескольких каминных труб к небесам безудержными струями неслись шлейфы дыма. Даже здесь до нее доносился слабый запах сгорающей древесины. На переднем плане фигура Винсента, укороченная расстоянием до масштабов пигмея, по-прежнему катала свою тележку. На заднем – бульдозер медленно реализовывал грандиозные планы преобразований Хилари. Как раз в этом месте некогда возвышался «ландшафтный» бугорок, воздвигнутый капризом хозяев над изящным озерцом, а после уничтоженный направленным взрывом бомбы. Теперь бульдозер вел работу над ошибками: вычерпывал землю под новое озеро и насыпал из нее новый холмик. Вершину его, без сомнения, увенчает в конце какая-нибудь беседка под названием «Каприз Хилари» или что-нибудь в этом роде.
Что ж, наверняка получится очень даже красиво, думала Трой, глядя на это, но все-таки есть неустранимая разница между подлинной стариной и ее репликой, между «вот оно, ни капельки не изменилось» и «вышло точно, как было когда-то», если вы понимаете, что я имею в виду. Так что все великие барахолки мира, все свалки старинного металлолома, аукционы высокого антиквариата и футбольные почтовые тотализаторы не помогут ему вернуть прошлое.
Она резко повернулась и сделала ровно пятнадцать шагов навстречу северному ветру.
Словно чья-то невидимая рука щелкнула затвором в механизме прожектора, и «слайд» сменился, вызвав на «экране» изображение прямо противоположное по художественно-психологическому смыслу. Теперь внизу перед Трой открывалась картина Юдоли, как ее называли местные жители, и молодой женщине сразу пришло в голову: какая точная, устрашающая гармония – между этим безнадежным словом и видом, которое оно обозначает. Ведь название «Юдоль» относится не только к долине по эту сторону гряды холмов, но и к одноименной тюрьме с ее пересохшими рвами, заборами, сторожевыми вышками, плацами, бараками и рядами ржавых труб, словно нарочно натыканных тут в качестве макета – чтобы вызвать у людей содрогание. Муж Трой иногда называл «Юдоль» «домом, где разбиваются сердца».
Порывистый ветер уже успел нанести в долину тонкого кружева пороши, и теперь этот вид – вся эта мрачно-фантастическая «гравюра по металлу» – насквозь простреливался косыми снежными заносами, вылетевшими из низкой «чаши» между холмами с той же неистовой скоростью, что и влетали.