Когда главы семейств удалились в кабинет, оставив нас в торжественном зале у накрытых столов, я заволновалась. Метнула взгляд на Адриану и та печально качнула головой, а потом посмотрела на брата. Невозмутимый Асур занял место на стуле и подтянул к себе бокал. Айрик подсел к нему и начал расспрашивать о чем-то.
Мама вообще находилась где-то не здесь. Ушла в самый дальний край стола и села. Я не растерялась и схватила Адри за руку. Потянула ее за собой и вывела в пустой коридор. Прижала к стенке и спросила:
— Он откажется от меня?
Она опустила взгляд и обмякла.
— Нет. Он любит тебя, Лоу, и хочет жениться, — прозвучало как гром среди ясного неба.
— Любит?! — возмутилась, округляя глаза. — Никогда я не давала повода! Адри! Почему ты его не отговорила?
— Я пыталась, честно, — начала она оправдываться, а у меня все упало. Никогда я не замечала на себе двусмысленных взглядов, жестов, высказываний, которые говорили бы о том, что Асур испытывает ко мне подобные чувства. — Но он так же упрям, как и ты!
— Я убегу, ты знаешь. Рано или поздно я убегу с ним. Меня никто не остановит, — выпалила на эмоциях.
— Прости. Не в моей это власти, — произнесла обреченно, чем вызвала во мне приступ яростного гнева.
Размашистым шагом я направилась в зал, подошла к Асуру, положила руку ему на плечо и холодным голосом произнесла:
— Нам надо поговорить.
— Я сейчас вернусь, — улыбнулся он Айрику и пошел за мной следом.
Ожидая, что разговор может быть долгим и громким, я повела эльфа в коморку под лестницей, где мы с братом любили прятаться в детстве. Тесная, но уютная она встретила нас дутым диванчиком и тумбой, на которой покоился фонарь. Щелкнув пальцами, я зажгла огонь и тут же схватила Асура за ворот рубашки. Попыталась его встряхнуть, но сил не хватило. Он накрыл мою руку ладонью и медленно опустил. Нас почти не разделяло пространство. Ткани наших нарядов уже терлись друг о друга. Я слышала и кожей ощущала его сбивчивое дыхание.
— Откажись от свадьбы! — начала с ультиматума, заглядывая в холодные сизые глаза.
— Почему? — улыбнулся и сделал вид, что ничего не понимает. — Наши отцы так решили…
— Ты, как мужчина, вправе отказаться, а я нет. Откажись!
— Это просьба или приказ? — смутился в привычной манере, хотя глаза выдавали его с потрохами. Волновался и терялся.